– Ты не в состоянии закончить ни одного предложения, – усмехнулся Райдер. – Да и ни к чему. Вряд ли мы услышим от тебя что-нибудь новое.

– Человек, посвятивший себя Богу, тоже может любить женщину, но особенной любовью. И у меня тоже есть возлюбленная, и вам это прекрасно известно!

– Господи Иисусе! – Райдер отвернулся, пытаясь скрыть душивший его смех. – Еще по глоточку, Дуглас?

– Нет, уволь, не знаю, откуда у нас взялось такое отвратительное бренди. – Он с сожалением посмотрел на Тайсона. Похоже, они переборщили со своими шутками. Бедняга воспринимает все слишком серьезно. Впалые щеки Тайсона стали пунцовыми от смущения. Дуглас попытался разрядить обстановку: – И кто эта девушка, Тайсон? Исходя из того, что ты – будущий викарий, я полагаю, что она не может быть ни актрисой, ни продавщицей.

– Нет. – Тайсон почувствовал, что ступил на твердую почву, и голос его окреп. – Ее зовут Мелинда Беатрис, она – дочь сэра Томаса Хардести.

Райдер выругался.

– Знаю я ее, Дуглас, у нее водянистые глаза, фальшивая улыбка и костлявая фигура. К тому же у нее два имени, и родители настаивают, чтобы к ней именно так и обращались. Два имени! По-моему, это уже слишком!

– Она станет прекрасной женой для служителя Божьего! – начал яростно защищать свою избранницу Тайсон, но резко остановился, увидев на лице Дугласа выражение, столь хорошо знакомое ему по покойному батюшке.

– Я правильно тебя понял, – голос Дугласа стал очень мягким, – что ты в свои двадцать лет пленился девушкой, которая подходит тебе по своему рождению и общественному положению, и намерен сделать ее своей женой? Мы говорим о Хардести из Блэстон-Мэнор?

– Да, – ответил Тайсон, – и мне уже скоро двадцать один.

– Ты молод и глуп, – сказал Райдер бесстрастно, отряхивая пыль с рукава. – Через месяц он уже забудет о ней, Дуглас. Помнишь, как это было с тобой, когда ты влюбился в дочь герцога? Когда же это было? Да, три года назад. Ты просто с ума по ней сходил! Тебя тогда ранило в плечо, и ты приехал домой. Постой, как же ее звали? Мелисанда, точно, теперь вспомнил. Ты помнишь, Дуглас?

Дуглас поднял руку, приказывая ему замолчать, и спросил:

– Ты уже говорил с сэром Томасом, Тайсон?

– Конечно, нет. Ведь ты глава семьи, Дуглас. Я должен был с тобой посоветоваться.

– Приятно, что ты об этом помнишь. А сейчас, пожалуйста, пообещай мне, что не станешь делать предложение сразу, как только твоя возлюбленная тебе улыбнется или на дюйм приоткроет свою ножку. Женщинам известна уйма способов поймать мужчину в свои сети, поэтому ты должен быть начеку. Договорились?

Тайсон кивнул, но тут же добавил:

– Мелинда Беатрис не такая, Дуглас. Она – добрая и честная девушка. Она распространяет вокруг себя такую чистоту и благонравие, что, я уверен, станет замечательной помощницей своему мужу. Она никогда… – Тут он заметил, что оба брата еле сдерживают смех. Глаза его сузились, спина выпрямилась, и он перешел на подчеркнуто официальный тон: – В сущности, я пришел сюда совсем по другому поводу. Тетя Милдред и дядя Альберт приехали и хотят говорить с тобой, Дуглас.

– Ха! Полку проповедников прибыло. Полагаю, что ты приказал слугам проводить их в комнаты, а сам тут же вызвался поискать меня, дабы ускользнуть от их расспросов.

– Ты правильно понял причину их визита. Я слышал, как они обсуждали дочь маркиза Дэкре, Джульетту. Тетя Милдред сказала, что это бриллиант чистой воды и лучшей партии для тебя не найти.

Дуглас чувствовал, как в нем закипает раздражение, и потому счел за лучшее молчать.

– Господь наградит тебя долгими летами, – в голосе Райдера зазвучал пафос, – я очень уважаю тебя и всей душой благодарен Господу за то, что именно ты являешься четвертым графом Нортклиффом, шестым виконтом Хаммерсмитом и девятым бароном Сэндерлеем. Благодарю тебя, Господи, что меня миновала чаша сия.