– Это очень любезно с вашей стороны. Я постараюсь найти вас в парке.

– Спасибо за великодушие.

Николас даже не пытался скрыть свой раздраженный тон.

Он отправил Минерве и Розамунде весть о том, что знакомство сегодня не состоится, но вернувшийся лакей доложил, что их нет дома. Так что в четыре часа дня Николас велел привести свою лошадь и поскакал вдоль забора Гайд-парка к входу со стороны Гросвенор-сквер.

Не успел он въехать в парк, как увидел карету, которую сразу узнал. Николас хотел сделать вид, что не заметил ее, но тут на дорогу выскочил лакей и бросился к герцогу, едва не напугав его лошадь. Он доложил, что сопровождает тетушку Николаса. В это время другой лакей открыл дверцу кареты и помог выйти из нее Долорес и миниатюрной молодой женщине, одетой в девственно белоснежный наряд.

Николас попытался вспомнить, под каким номером эта леди значилась в списке подходящих невест для него. Долорес неустанно засыпала его информацией, особенно упирая на одну из них. Старшую дочь брата какого-то графа или что-то в этом роде. Девушка стояла в скромном великолепии своего наряда рядом с Долорес, которая выжидательно смотрела на племенника. Он спешился, передал поводья лошади лакею и подошел к дамам.

– Тетя Долорес, я должен был догадаться, что встречу вас здесь. Похоже, весь Лондон съехался в парк, да еще в столь ранний для светских мероприятий час.

– День слишком хорош, чтобы тратить его впустую, – сказала Долорес, подставляя Николасу щеку для поцелуя. – Мисс Пейджет навестила меня, и я решила, что моей гостье будет гораздо приятнее подышать свежим воздухом.

Мисс Пейджет… Да, это была та самая молодая леди, о которой Долорес прожужжала ему все уши. Чистая, скромная, с годовым доходом в двадцать тысяч… По словам Долорес, если девушка заполучит в мужья герцога, доход вырастет до тридцати.

Мисс Пейджет была похожа на ребенка, потому что им и являлась. Она еще не сбросила с себя слегка неуклюжее очарование детства, и это не делало ее более привлекательной в глазах Николаса. Он с легкостью представил, как она играет в куклы.

Но долг есть долг.

– Почему бы нам не прогуляться? – предложил Николас после того, как их представили друг другу.

Они зашагали по аллее. Лакей следовал за ними, ведя его лошадь под уздцы. Людской поток расступался перед ним и его спутницами. Иногда все же хорошо быть герцогом.

Николас болтал с Долорес, а мисс Пейджет упорно молчала, потупив взгляд. Чтобы вовлечь ее в беседу, Долорес задала ей несколько вопросов, но та отвечала односложно. Николас отвесил несколько комплиментов и получил такое же количество в ответ. После пятнадцати минут общения он так ничего и не узнал об этой девушке, а она – о нем.

Его целью было рождение наследника, и он попытался оценить ее с этой точки зрения. Мисс Пейджет была тонкой, как тростинка. Имело ли это какое-то значение? Казалось, она слишком хрупка, чтобы выносить ребенка. Долорес была еще худее, но Долорес не нуждалась в наследниках – она, как и Агнес, предпочла остаться незамужней. Ходили слухи, что, не найдя себе в мужья герцога, они поставили крест на замужестве, поскольку любой другой супруг был бы ниже их по статусу. Тетушки не жалели об этом и наслаждались своим нынешним положением.

Они к тому же полагали, что кто бы ни был герцогом Холленбургом, он должен увеличивать их доходы и оплачивать часть их счетов. Дядя Фредерик, их брат, как и их отец до него, поступал именно так. Теперь же они желали, чтобы их расточительству потворствовал Николас. Вот только Николас не мог позволить себе этого, даже если бы захотел. Впрочем, он и не испытывал особого желания потакать капризам тетушек.