- Доброе! - первым отозвался парень.

Он легко спрыгнул вниз, забрал у меня кофр и закинул на тюки.

- Доброго пути, - травница напоследок окинула меня полным подозрения взглядом и поторопилась уйти.

Видимо, хотела смыться, пока я не передумала уезжать: уж больно липкий взгляд стал у парня, когда он протянул мне руку, чтобы помочь забраться наверх. Собрался не только помочь, но и, пользуясь случаем, облапать? Зря. Сама вскарабкаюсь. Игнорируя протянутую ладонь, я приветливо улыбнулась, чтобы сгладить отказ и быстро поставила ногу на край выпирающего тюка, схватилась за другой тюк, подтянулась. Юбка за что-то зацепилась, но, брыкнувшись, я высвободилась и, извернувшись, села рядом с кофром, причём так, чтобы чемодан оказался между мной и мужчинами. Надеюсь, чётко сказанное «нет» эти двое понимают. Нож на поясе, браслеты на запястьях. В этой поездке проявить осторожность стоит отнюдь не мне. Если что, с удовольствием пугну огоньком.

Парень скорчил недовольную рожу, но ничего не сказал и устроился рядом с отцом. Платформа тронулась.

Хм… Спрашивать о принципах управления «телегой», наверное, не стоит. Во-первых, разговор сближает попутчиков, а я точно не стремлюсь сделать шаг навстречу. Во-вторых, незнание элементарного будет выглядеть странно. Лучше просто присмотрюсь. Одна беда: ни отец, ни сын ничего не делают. Старший лежит, закинув руки за голову, кажется, дремлет, а младший жуёт травинку и время от времени косится на меня. Я пришла к выводу, что работает волшебный автопилот.

Деревня осталась позади.

Оставив попытки разобраться с управлением платформой, я обратила внимание на тянущийся вдоль тракта лес и начала узнавать места. Да, я тут вчера пешком шла. Вон сломанная ель, вон малинник, в котором я поживилась. Получается, мы проедем мимо поворота на Проклятую гору. Браслеты отозвались капелькой тепла. Снова муж пожалует? Или артефакты так реагируют на мысли о доме?

Я напряглась, ожидая появление призрака, но муж либо не пришёл вовсе, либо остался невидимкой.

- Рыхвать! - внезапно подскочил парень.

Табрыш лениво открыл правый глаз, посмотрел туда же, куда и сын, резко сел, чуть не навернувшись с тюков, и тоже выдал нечто заковыристое.

Я догадалась, что слышу местную брань. Каари Ешмина подобных слов не знала, вот я и воспринимаю иномирные ругательства абстрактным набором звуков.

Подозревая нехорошее, я обернулась и тихо поддержала:

- Рыхвать.

Над вулканом поднималась тоненькая струйка чёрного дыма.

9. Глава 9

Кажется, я подожгла свой дом – это первое, что пришло мне в голову.

Мужчины напряжённо рассматривали вьющийся над вулканом дым. Струйка становилась то насыщеннее, то, наоборот, бледнела и почти пропадала. Табрыш даже платформу остановил, чтобы понаблюдать. Я притихла мышкой и пыталась сообразить, что делать. То ли драпать от огненной смерти, которая вот-вот зальёт всю округу, то ли… Глаза даже при виде начинающегося извержения оставались сухими, вулкан мне слезами не залить.

- Его же вчера женили, – вслух озадачился сынуля.

С вершины взвились особенно густые клубы, растаяли в безоблачном небе, и дымить вроде бы перестало. Пойди разберись: я каким-то чудом повлияла на бурление или оно само затихло. Или не затихло, а, наоборот, готовится рвануть? Ох, как же не хватает информации…

Табрыщ качнул головой:

- Отец часто рассказывал, как он бегал к Проклятой горе, когда прошлую Невесту привезли. Он же тогда совсем мальчишкой был, хотел Дракона увидеть. Про дым он ничего не говорил.

- Ваш отец поднимался на гору? - удивилась я. Как при таком раскладе моё хозяйство ещё не разворовали?