– Надеюсь, Эмиль Эдуардович на освободившееся место найдёт кого-то получше этой грымзы. Она у меня уже в печёнках сидит, – пожаловалась Анечка, проведя ребром ладони по горлу. Видимо, у неё «печёнки» располагались в районе шеи.

Полина сочувственно кивнула. Лихобаба успела занять в организме Поли ровно то же место. И это всего за четыре дня. Что уж говорить про секретаршу, у которой за плечами несколько лет общения с начальницей.

– Ну, так будешь деньги сдавать? – вернулась к первоначальному вопросу Аня.

– А это, что, по желанию?

– Добровольно-принудительно, как всегда, – усмехнулась Анечка. – Но для тебя исключение. Ты же у нас временно. Или планируешь к нам на постоянно?

– Хотелось бы. Но Лихобаба собралась ликвидировать меня… как штатную единицу.

– За что?

– За ненадобностью… Слушай, а кто тут до меня занимался сплочением коллектива, тимбилдингом?

– Да никто, – пожала плечами Аня.

– Ну, корпоративы же кто-то организовывал.

– Лихобаба и организовывала.

Причина патологической нелюбви замдиректорши к Полине прорисовалась полностью – Поля невольно вступила на территорию, которую начальница считала своей. Оставалось надеяться, что у директора отсутствовала подобная территориальная ревность.

– Ань, а Эмиль Эдуардович, как он тебе?

– По сравнению с грымзой – вполне, – Анечка снова перешла на шёпот. – Только странный. Я его иногда не понимаю. Но в целом милый. Вон, презент мне из командировки привёз, – она вынула из стаканчика стильный автоматический карандаш и продемонстрировала Полине.

Подарить симпатичной сослуживице милую безделушку – это, пожалуй, директору в плюс – внимателен к персоналу или, скорее, неравнодушен к женской красоте. Но Полю интересовали совсем другие качества босса. Её волновало, такой ли он закостенелый как его заместительница, или хоть иногда внемлет разумным аргументам.

– Слушай, Ань, а он гибкий?

– Да нет, твёрдый, – продолжая крутить в руках карандаш, ответила Анечка. – Только сильного давления не выдерживает – ломается. С ним аккуратненько надо.

Вот это новость. Полина успела нарисовать образ грозного начальника, а выходит Эмиль чрезмерно ранимый, у него тонкая душевная организация. Хорошо, хоть секретарша предупредила быть поаккуратней, а то Поля как раз и собиралась давить, взять напором. Или Аня что-то другое имела в виду?

– Что значит, не выдерживает давления? В смысле в нём нет внутреннего стержня?

Анечка оторвала взгляд от карандаша и недоумённо посмотрела на Полину.

– Есть, конечно. Как же без стержня? Вот смотри, – она вывела на листе бумаги несколько каракулей.

– Чёрт, опять сломался, – с досадой произнесла Аня, стряхивая обломок грифеля в мусорную корзину.

– Так это ты про карандаш? – дошло до Полины.

– А ты про что?

Девушки посмотрели друг на друга и хором рассмеялись.

– На босса можешь давить, – икая от хохота, разрешила Анечка. – Думаю, не сломается. Сам кого хочешь сломает.

Из кабинета замдиректора высунулась недовольная голова Лихобабы:

– Что за шум?!

Полина поняла, что надо срочно ретироваться. Шепнула, чтобы Аня дала знать, когда объявится директор, и выскочила из приёмной.

4. Глава 4. Сделка

Глава 4. Сделка

Анечка заглянула к Полине незадолго до обеденного перерыва:

– Генеральный на месте и просил пригласить тебя к нему.

Вторая часть фразы насторожила. Видимо, Лихобаба уже успела привести угрозу в действие – поговорила с директором о ликвидации ненужной штатной единицы, и Полю приглашают, чтобы огорошить новостью об увольнении. А значит, задача усложнилась. Придётся вести бой уже не столько за свой вариант корпоратива, сколько за собственную судьбу в компании.