– Что на вас надето?

– Платье.

– Я вижу…

– Тогда зачем спрашиваете?

Граф шевельнул губами и потянулся за бокалом с вином.

– Почему оно… гм… в общем, неважно.

– Это домашнее платье, – поборов улыбку, произнесла я.

Граф едва не поперхнулся, на мгновение растеряв своё хвалёное самообладание.

– Домашнее? – хищная бровь поползла вверх. – Кто вам это сказал?

Непроизвольно усмехнулась, опуская голову.

– Мадам Дитрих…

– Ясно… – коротко отозвался он и убрал со стола документы в красную папку.

Сверкающая хромом металлическая крышка, которая закрывала блюдо передо мной, так и манила её поднять. Закуски на столе рождали панические мысли, что если сейчас же не поем, именно я рискую остаться вдовой…

Граф спокойно расстелил на коленях салфетку, снял крышку со своего блюда и взял приборы. Я, на секунду задумавшись, последовала его примеру: не просто же так накрыто на две персоны.

– Слышал, вы пропустили ужин. Чем-то были увлечены?

Я почти донесла кусочек сочного мяса до рта и остановилась, разочарованно скривившись.

– Эм-м… книгами. Вам докладывают о каждом моём шаге?

Граф кивнул, не став отпираться.

– Читали любовный роман?

Вздохнула и всё же погрузила мясо в рот, медленно прожевала и только тогда ответила:

– Почти… последнее издание по травологии.

Граф внезапно поперхнулся, но быстро справился с собой и запил вином.

– Хотите сказать, что занимались работой?

– Нет, я просто… – начала было оправдываться и улыбнулась. – Мне нравится то, чем я занимаюсь, и это занятие не является для меня работой. Я приятно проводила время. С пользой.

– Ясно, – изрёк граф и продолжил трапезу.

Я наконец смогла поесть.

Мясо, овощи, гарнир – всё оказалось восхитительным, божественного вкуса. Стоило нам закончить, граф дёрнул за верёвку и через мгновение появилась подавальщица. Убрала со стола грязную посуду, боясь поднять на графа робкий взгляд и подала десерт с чаем. К этому моменту со мной можно было говорить о чём угодно, я бы даже сдала государственную тайну, если бы знала. Еда творит со мной невообразимые вещи и делает мягкой и сговорчивой.

– На самом деле, я пригласил вас, Кара, обсудить начало отбора и скорректировать ваше поведение, – произнёс граф, глядя на меня непроницаемым взглядом. В его серых глазах плясали отблески пламени свечей.

– Почему только моё? – лениво поинтересовалась и взяла десертную ложечку. – Мне кажется, мы оба повели себя несколько иначе, чем планировали. Я растерялась, а вы напали на меня с этой розой… ваша фраза о том, что я её забыла, звучала как упрёк.

Граф покрутил в руке бокал и допил остатки вина.

– Дело не только в розе, Кара, хотя бросить её было… оскорбительно для меня, будь я настоящим женихом, а вы настоящей невестой.

– Как хорошо, что это не так… – пробормотала куда-то в сторону и спешно засунула в рот кусок пирожного, чтобы не болтать лишнего.

– Не язвите, Кара…

Я не выдержала, отложила ложку и вытерла губы салфеткой.

– Господин Де Камелье, вы же инквизитор, должны знать, что с цветами ведьмы не очень ладят, только если не варят из них зелье или не делают духи. Роза бы всё равно через час-другой завяла, – подавила вздох и добавила: – И, признаться, я не очень люблю цветы.

Граф постучал пальцами по столу, притягивая мой взгляд к перстням на них, и спросил:

– Что же вы тогда любите?

Пожала плечами и взяла белую чашку с ароматным чаем, на поверхности которого плавали лепестки жасмина.

– Пауков. Чертополох. Змей…

– В следующий раз подарю вам змею, – невозмутимо произнёс граф, проникая взглядом в самую душу…

– Правда?

– Нет, – нахмурился он. – Чему вы радуетесь? Серьёзно думали, я подарю своей невесте змею? Кара… – граф на секунду прикрыл глаза, неожиданно усмехнувшись, а я вновь увидела очаровательные ямочки на небритых щеках.