– Господин Эмметт, прошу простить, – произнес запыхавшийся. – Прибыл, как только смог. Сумасшедшая ночь! Двое проявленных, в разных концах города. Буквально друг за другом. С ума сойти можно! А тут у нас что? – деловито-бодро поинтересовался он, останавливаясь рядом с нами и с интересом глядя на меня.

– Согласен, ночь тяжелая. Лоя, это господин Карт, он доктор. Не переживай, он только осмотрит тебя. Это не займет много времени.

Доктор – это хорошо. Он внушал доверие. Мужчина, увидев мой кивок, быстро подошёл. Бегло осмотрел шею.

– Хм. Как интересно, – задумчиво произнес он.

Интересно? Наверное. Но не такой реакции я ожидала.

– Меня душили, – ответила очень тихо, полушепотом, поправляя воротник.

– Это я уже понял. Эмметт, кто это сделал? Неужели один из тех мальчишек, что были под воздействием?

Светлые глаза Эмметта скользнули по мне. Он тоже стал хмурым. Что ж там у меня? Всё так плохо? Я оглянулась, но других мужчин не обнаружила. Наверное, отправились обратно под мост. 

– Да. Но мага мы упустили.

Так. Воздействие. Маг. Это какая-то секта? Но безумные, лишённые разума и сознания глаза молодых мужчин, что на меня напали, говорили об обратном. В груди слева больно сжалось – что же случилось с Лэмом? Во что он ввязался? И почему напал на меня? Я думала, что нравлюсь ему. Хм. Воздействие… Что это вообще такое?

Я осторожно прочистила горло, чтобы спросить, но меня опередили.

– Немыслимо! – воскликнул этот доктор очень уж восхищённо. – Лоя, сейчас мы кое-что проверим. Как у тебя с проявлением? Ты ведь ещё не обращалась?

Я сдвинула брови, пытаясь понять.

– Куда обращалась? – спросила шепотом, растерянно, внезапно ощутив ещё большую слабость. – Простите, я хочу домой.

Мужчины переглянулись.

– Подожди, – обратился Эмметт к доктору. – Лоя, ты ничего странного не заметила, когда на тебя напали?

– Мне было больно и страшно. Юноши словно с ума сошли. И… – я хотела добавить про монстра, что видела, но испугалась. А вдруг они решат, что я сошла с ума? – Мне нужно домой, вы поможете мне добраться? – спросила я нервно, представляя, как могут волноваться родители.

Странным образом тревога, обида и жалость к себе сейчас ощущались так полно, так остро, что захотелось разрыдаться. Я еле сдерживалась. Где же волна спокойствия? Что за перебои в отлаженной системе, уже такой привычной и известной? Меня бросило в жар, а в руках и ногах появилась сильная тяжесть.

– Сейчас отвезем тебя, потерпи ещё чуть-чуть, – заверил Эмметт.

– Кажется, я сейчас упаду, – еле успела ответить я, ощущая в руках сильное жжение.

Потянулась к Эмметту, испугавшись падения, и схватилась за его руки, мгновенно протянутые ко мне. Темнота, подступившая к глазам, медленно начала рассеиваться, и я заметила на себе изумленный взгляд. В теле появилась легкость и я смогла вздохнуть спокойно. Кожа под моими ладонями ощущалась горячей, но мне становилось значительно легче. А ещё я никак не могла отпустить руки мужчины, вглядываясь, как зачарованная в его глаза. Что же его так поразило?

– Так-с… – услышала доктора и отдернула руки, теперь уже твёрдо стоя на ногах.

Эмметт отступил на шаг. Он выглядел глубоко изумленным. Смотрел то на меня, то на свои запястья.

 Доктор открыл чемодан и, спустя минуту, достал оттуда какой-то прибор, по форме напоминающий широкие песочные часы. Поднёс к моему лбу и на секунду прижал. Непонимающе уставился на прибор, потом на меня. Повторил.

– Что вы делаете? Я не понимаю, кто вы и о чем говорите, – сказала я громко и схватилась за горло, едва вновь не закашлявшись.