А девчонка всего лишь порезала палец!

Он схватил ее за руку так, что едва не сломал запястье. Бедняжка даже закричала от боли. А теперь на ее бледной коже остались следы его пальцев – темные пятна, на глазах наливающиеся синевой. И тонкая ниточка шрама – напоминание о том, что навечно связало их души.

Глядя на этот шрам, на проступающие поверх него синяки, на тонкую девичью руку, такую беззащитную в его огромной лапище, Брент в который раз почувствовал себя неуклюжим и грубым солдафоном. Нет, он точно не приспособлен для такой деликатной миссии. Почему аэр выбрал его, а не послал одного из воинов-илитиири[O.V.1] (самоназвание дроу)? За что ему это?

Шумно вздохнув, он отодвинулся, но продолжил держать ее за руку. Порез на подушечке мизинца был небольшой, но глубокий, кожа вокруг него распухла и покраснела. Видимо, девчонка по неосторожности вогнала в палец осколок стекла.

И кровь все еще не свернулась.

Он должен был это предвидеть. Должен был просчитать, что она не станет сидеть на одном месте, пока его нет.

- Давно? – глухо обронил мужчина.

Ринка почувствовала, как он осторожно ощупал ее пострадавший палец, и поморщилась. Ощущения были не из приятных, к тому же ее донимала пульсирующая боль. Но ругаться и наказывать супруг вроде не собирался, а потому она осмелилась уточнить:

- Что – давно?

- Поранилась.

- Эммм… - девушка на секунду задумалась. – Минут десять назад.

- Ясно. Вот так больно?

Он надавил на порез. Острая боль пронзила Ринку, заставив отчаянно вскрикнуть и дернуться.

- Чшшш! Тише! – Брент успел удержать ее, одной рукой ухватив за плечи и прижав к своей груди. – Тише. Кажется, там застрял кусочек стекла. Он маленький и очень глубоко, я не смогу вытащить его пальцами. Тебе придется еще потерпеть.

Последнюю фразу он пробормотал другим тоном. Это заставило Ринку напрячься. Казалось, мужчина рядом с ней испытывает неловкость. Что он не знает, как с ней обращаться. Не знает, кто она для него. Да она и сама не знала, кто он для нее. Спаситель, которому она обязана жизнью? Или что-то другое?

Возможно, сейчас самый удобный момент, чтобы узнать. Пока они сидят так, прижимаясь друг к другу, и он держит ее ладонь с такой осторожностью, словно боится разбить…

Но не успела.

Тепло и влага чужого рта обволокли ее палец. И снова, как в прошлый раз, это прикосновение заставило девушку испытать странное чувство. Незнакомое и от того пугающее.

Она отпрянула, выдыхая через рот, но сильная рука удержала, не давая сбежать. Брент держал крепко, но осторожно. Кончик его языка проник в ранку, раздвигая ее края. И спустя секунду Ринка почувствовала, что болезненная пульсация почти исчезла.

- Ну вот, теперь можно резать, - произнес мужчина удовлетворенным тоном.

Резать?!

- Что? Зачем? Не надо резать! – пролепетала, задыхаясь от ужаса.

Она забилась в его руках. Уперлась здоровой рукой куда-то в грудь, отталкивая… Но это было все равно, что пытаться столкнуть монолит.

- А ну, тихо! – рыкнул Брент, сжимая ее сильнее. – Я не мастак вытаскивать занозы у нежных барышень! Могу случайно и палец отсечь, если дергаться будешь.

Кажется, он не шутит…

Внезапный озноб сковал ее тело. Из-за своей слепоты она чувствовала себя в десять раз беспомощнее и уязвимее. И это было по-настоящему страшно. Когда ничего не видишь и не знаешь, что ожидать. Когда твоя судьба и сама жизнь зависят от милости незнакомца.

Мужчина процедил пару фраз, от которых у Ринки завяли уши. И она невольно притихла.

Потом он шумно выдохнул и произнес уже абсолютно спокойно:

- Сейчас я углублю рану. Не дергайся! Это нужно, чтобы достать осколок. Иначе будет нарыв.