Я захотела в туалет, опустилась на корточки, но у меня ничего не получилось, потому что низ живота вдруг пронзила сильная боль. Вот черт!

Я глухо вскрикнула и укусила себя за мясистую часть ладони, чтобы Асад не услышал мой крик. Только его мне здесь не хватало. Боль была такой резкой, что у меня аж потемнело в глазах. Только не плачь. Не плачь! Но как сдержаться?

- Господи, - выдохнула я, - ну за что?!

Оставалось надеяться, что у меня был просто цистит, а не воспаление посерьезнее. Стала глубоко дышать, чтобы немного прийти в себя. Вроде стало легче. Я хотела выпрямиться, но вдруг почувствовала, как по ногам что-то потекло, и промежность вновь опалило огнем.

- Ой, мамочки! – сил сдерживаться уже не было, и я вновь расплакалась. Было просто невыносимо больно. До темных пятен перед глазами. Было больно между ног и внизу живота. Я бросила быстрый взгляд себе между ног: слаба богу, это была не кровь. Но легче от этого не становилось. Я разрывалась между тем, чтобы позвать Асада в эту же минуту или все-таки помыться? Хотелось смыть с себя всю грязь окончательно. И, я была уверена, если я буду чистой, то будет легче.

Кое-как встала на колени и медленно мыла голову, все тело. Справилась. Попыталась подняться. Не получилось. Резкая боль не давала лишний раз вздохнуть.

Я не знаю, сколько я так просидела под душем. Мне казалось вечность. Потому что минуты разбились на часы.

И тут я услышала громкий стук. Асад.

- Даша, ты в порядке? – позвал он, но я не могла ему ответить. Тогда он еще раз постучал. Я вновь не смогла ответить.

На третий раз Асад вошел в ванную комнату.

10. 9

9

- Вот так, - приятная женщина поставила мне капельницу и ласково погладила меня по пальцам. – Скоро боль уменьшится.

Она улыбнулась мне и поднялась с постели, на которую меня уложил Асад. Он в очередной раз спас меня. Лишь бы этот долг не решил забрать. Доктор подошла к Асаду, который все это время стоял возле окна и задумчиво наблюдал за нами, потирая подбородок. Испугался ли он за меня? Или ему было все равно? По его бесстрастному лицу я ничего не смогла прочесть. Значит, ему все равно. Вроде бы да. Но, с другой стороны, он пришел ко мне в ванную. Если бы ему было все равно, он даже бы не спросил, как я. А тут… Он вызвал для меня врача. Оплатил лечение.

- В следующий раз это закончится более печально. Слышишь, Асад? – она говорила тихо, но я прекрасно слышала каждое ее слово, хотя и делала вид, будто засыпаю. – В этот раз может все и обойдется… Но женское здоровье – это настолько хрупкая вещь, что даже не знаешь, где образуется трещина. Я не стану расспрашивать тебя, как так получилось, что у девочки настолько сильное воспаление, будто она несколько дней провела на холоде, причем обнаженной. Не стану, ведь это не мое дело, ведь я всего лишь врач но, если вы хотите в будущем стать родителями, заботься о своей девочке. 

Я сжала пальцами одеяло, слушая этот бред. Почему она говорила так, будто мы пара? Что Асад наплел этой женщине? И почему не возразил? Почему молчаливо соглашался с каждым словом?

- Через три дня я приеду и привезу результаты анализов, проверю, как она. Если резко станет хуже, тут же звони. Прием лекарств я расписала.

Женщина сдала локоть Асада, а потом тихо покинула комнату. Я же решила продолжить играть свою роль. Просто мне нужно было обдумать то, что я только что услышала. Может, Асад не стал отрицать сказанное, чтобы не вызывать подозрения? Ведь невольно женщина правильно определила причину моего недуга. А лишние проблемы нам были не нужны. Асаду особенно. Это было самое логичное объяснение.