Мужик присел передо мной на корточки, а потом неожиданно смачно поцеловал в щеку, оставляя влажный поцелуй на коже. Меня чуть не стошнило. От его губ, от его слюней и от его отвратительного запаха.

- А теперь, - зашептал мне он на ухо, - ты будешь говорить то, что скажу тебе я. Поняла? Поняла?!

Я судорожно закивала.

- Все скажу, - зашептала я, задыхаясь, - все, только отпустите…

Мужчина рассмеялся. Зло так. Насмешливо. Жестоко. Словно я сказала какую-то глупую шутку. А, возможно, для него это так и было. Я же видела их лица. Кто теперь меня отпустит? Никто. Вот и ответ. Я – голая. Обнаженная и телом, и душой. Но отсутствие одежды меня волновало в последнюю очередь. Сохранность собственной жизни была на первом месте.

- Говори, да говори так, чтобы он поверил, - продолжал меня наставлять монстр, - Говори: Асад, спаси меня.

- Асад, спаси меня… - повторила я тихо, но тут же получила подзатыльник.

- Громче говори!

- Асад, спаси меня! – я тупо повторяла слова, не до конца понимая, что конкретно говорю. Это потом я уже все осознаю. Осознаю, из-за кого я оказалась в этой заварушке.

- Иначе они убьют меня… - шептал мужик мне на ухо.

- Иначе они убьют меня! – прокричала я, сжимаясь.

- Ты должен приехать **** , - продолжил инструктировать мужик.

Я послушно повторила. Было еще много и много слов. Я их не запомнила. Когда все закончилось, мужик похлопал меня по щеке, словно послушного щенка, а потом отдал короткий приказ:

- В клетку ее. И сделайте фото. Мы должны быть убедительнее.       

Меня отволокли в клетку и бросили на сухую солому. Я лежала на спине и смотрела на решетку надо мной. Я ничего не чувствовала. Тело онемело. Как и душа моя. Я больше не плакала. Лишь равнодушно слушала, как щелкает фотоаппарат. И даже мыслей не было в голове. Кроме одного вопроса.

Асад, куда ты меня втянул?

Я пролежала там один день. И я действительно начала чувствовать себя вещью. Самой настоящей вещью. На меня никто не обращал внимания, никто не дал мне одежды, про еду и воду я вообще молчу.

Я вообще не шевелилась. Не было сил. Иногда даже казалось, что даже было больно дышать. И болело все: от корней волос до кончиков ногтей на ногах. Казалось, будто по мне проехался самый настоящий белаз.

Днем было трудно дышать из-за палящего солнца и песка. И мне было действительно тяжело, но я не знала, что главные мучения были еще впереди. Самые трудности начались с наступлением ночи, которая была невероятно холодная. Я не ожидала такого. Меня сразу же затрясло, и я накинула на тело сухую солому, пытаясь хоть как-то согреться. Но тщетно.

Не знаю, как пережила эту ночь. Несмотря на жутчайший холод, я хотела спать. Но я не позволяла себе закрывать глаза. Закрою – и все. Больше никогда не открою. Нельзя! Нельзя! Если я хочу еще попытаться выжить… Ведь один раз у меня уже получилось… Правда, стоит отметить, что без помощи Асада я бы не выбралась. А что в этот раз?

В этот раз я оказалась в беде именно из-за него. И тогда возникает главный вопрос: спасет ли в этот раз меня Асад?

Первый день я в это верила.

Я пережила первую холодную ночь, но все равно продолжала верить.

На второй день я все еще заставляла себя верить, я даже заставляла себя. И меня даже накормили жестким мясом, хлебом и водой. Я съела не все, на всякий случай оставила немного на запас: вдруг больше не будут кормить?

Я медленно жевала хлеб и смотрела на горизонт, ожидая увидеть сначала знакомый автомобиль, а потом знакомую мужскую фигуру. Но никого не было. А мимо ходили люди, которым было плевать меня.