- А вот и шарф! – Лиетта подхватила и прижала к груди белое кружево. И рассмеялась, вспомнив, что скоро придет портной и принесет новое платье. Вот только мама до сих пор не позвала ее и Ви, не сказала, точно ли они идут на бал? Отец говорил, что идут, но лицо у него было таким, будто он раскусывал гнилую сливу.

Лиетта отвлеклась на воспоминания, и когда неизвестно откуда набежавший ветер вырвал из ее рук шарф, рассмеялась. И побежала за ним. А потом, подумав о новом платье и туфельках, о танцах и Драконьем замке, рассмеялась и закружилась, словно исполняя какие-то замысловатые «па». Ее простое, почти крестьянское платье, надетое специально для тренировки с Виеттой, сидело удивительно ладно на ее точеной фигурке. Ее волосы развевались по ветру, а сама была чудо как хороша в этот момент. Жаль, что девушка, поглощенная собой и мечтами, не обернулась и не присмотрелась. Вдалеке, за каменной стеной, стоял молодой мужчина в дорогом наряде. Темные волосы привычно падали на золотисто-желтые глаза. А его взгляд холодно и оценивающе прошелся по танцующей девушке. На его красивом лице не дрогнул ни единый мускул. Только легкий взмах ресниц указывал на то, что неизвестный мужчина все-таки наблюдает за девушкой.

- Так вот ты какая, Лиетта Грансон. Такая красивая. Хрупкая, но сильная. Нежная, страстная...Лучшая из лучших. Будущий боец моего личного Темного Легиона. – Еле слышно, чтобы не выдать себя, проговорил мужчина и его аристократические сильные пальцы вдруг сжались в кулак, выдавая эмоции, пробивающиеся сквозь маску равнодушия. – Не дождусь, когда познакомлюсь с тобой поближе… Как и с твоей сестрой.

8. Глава 7

Костя нервно прошелся по мрачному кабинету, оформленному в винных тонах. Массивная мебель красного дерева – книжные шкафы с непонятными книгами, от которых исходило легкое свечение. Тяжелый диван, обитый темно-бордовой кожей. Письменный стол, больше похожий на взлетно-посадочную полосу в аэропорту…

- Хорошо живут нынче Повелители. Почти как наши депутаты. Интересно, а унитазы золотые у них в наличии имеются? – Присвистнул попаданец, прикасаясь пальцем к удивительной хрустальной вазе, такой тонкой работы, что казалось – дунь на нее, и она рассыплется в стеклянную крошку. Ваза отреагировала неадекватно, гавкнув человеческим голосом: «руки убрал, придурок!» и сжала края, будто челюсти. Костя заорал и отпрыгнул.

- Ты что, джинн что ли? – Спустя некоторое время обратился он к вазе. Но та хранила недовольное молчание. Костя вздохнул и присел на удобное кресло за столом, с опаской сначала потрогав его ногой. Потом начал раскачиваться, от нечего делать. Раскачивание становилось все более опасным, и уже через пять минут Костя оказался на полу, а кресло жалобно хрустнуло.

- Ой! – Костя печально потрогал пальцем надломанную спинку. – Я починю! Обязательно! У меня руки золотые!

Ваза хрипло рассмеялась. Костя мрачно показал вазе кулак, не став даже поворачиваться к ней. Вообще, ваза была права. Золотые руки у Кости были разве что в том смысле, что под ними все горело. Единственное, с чем он справлялся в плане ремонта на земле – так это старая тачка, жигуленок, ярко голубого цвета, подаренный ему отчимом.

«Щедрая душа Александр Васильевич!» - мрачно думал Костя, лежа в гараже под собственной машиной, которая заводилась только по большим праздникам. – «Чтоб ему дети так воды носили в старости, какие он подарки делает! Нет, чтобы иномарочку подарил… Вон, Виталику Шкоду папка пригнал из Америки. А мне? Этот пережиток советского автопрома? Ну, нет, надо срочно искать нормальную работу и покупать хорошую тачку, а то ребята засмеют…»