— Я ни за что не смирюсь с такой участью, — вкладываю злость в каждое свое слово, чтобы знал, что я не пугливая забитая лань, которой можно вертеть как угодно.

На крайний случай, если станет совсем невыносимо, возьму и сбегу. Тот же Даня сможет мне помочь, его отец тоже очень влиятельный человек...

— Уверена?

— Более чем!

Кирилл усмехается и поднимает руку. Вздрагиваю, когда касается моей щеки костяшками пальцев, ведет вниз по щеке, очерчивает линию губ…

— Ты ведь умная девочка, Ева, — его низкий голос щекочет что-то внутри меня. — Прекрасно понимаешь, что брак неизбежен. Может быть, стоит отпустить ситуацию и просто получать… удовольствие?

Сглатываю, понимая, что не могу оторвать взгляда от губ Кирилла, говорящих мне эти слова. Господи, самый настоящий змей-искуситель!

— Ты могла бы попросить меня как следует, — его пальцы останавливаются на уровне груди. Прямо под ними неистово бьется сердце. — Возможно, я бы закрыл глаза на то, что ты дочь подонка, который пытался отправить меня на тот свет.

— Что вы сказали?..

— Удивлена? — усмехается Кирилл, и в его глазах снова мелькает тот самый маниакальный блеск, который я видела еще в первую нашу встречу. Еще тогда поняла, что человек одержим местью, но теперь мне становится не по себе...

— Мой папа... Он не мог, — мотаю головой, пытаясь сохранять спокойствие. Но слова Астахова бьют по нервам, их не так-то просто понять, а тем более, принять. — Он бы не стал никогда такого делать!

Вместо слов Кирилл начинает расстегивать рубашку. Пуговица за пуговицей, обнажая кожу груди.

— Эти шрамы — его рук дело. И они ничто по сравнению с теми ранами, что остались у меня внутри.

— Я вам не верю. Не верю! — мне хочется сбежать от этого человека, хочется забыть все то, что он мне сказал. — Мой отец не мог так поступить.

— Жаль разбивать твои розовые очки, маленькая, — ни грамма сожаления в голосе. Только холод. — Считай это кратким посвящением во взрослую жизнь.

— Вы врете! — восклицаю я снова, чувствуя, как крепче смыкаются невидимые тиски вокруг моей шеи. Еще немного и перекроют кислород. — Вы говорите это специально, не так ли?! Вам так нравится меня унижать? Самоутверждаетесь за мой счет? Если мой отец такой ужасный человек, ваш враг, то почему... — Сглатываю, понимая, что хожу по краю. — Почему вы прикасаетесь ко мне? Почему... поцеловали меня тогда у бассейна?

— Я и сейчас могу это сделать, — упираюсь спиной об стену, когда Кирилл выставляет руку вперед и наклоняется ко мне. Атмосфера окончательно накаляется, я чувствую летающие между нами разряды... Не тока, а нашей взаимной неприязни. Однако, кроме нее есть что-то еще. Что-то такое, что заставляет меня замереть в ожидании. То, от чего низ живота скручивает тугим узлом...

— Почему? — шепчу, едва слышно, когда Кирилл ведет носом вдоль моей щеки, щекоча кожу своим горячим дыханием. Еще немного и мои колени подогнутся от избытка чувств, а я сама упаду прямо ему его объятия.

— Потому что... - Хриплый шепот говорит лишь о том, что Астахов тоже на грани. - Черт, как же ты напоминаешь мне её.

10. Глава 10

Кирилл

Она напоминает мне ее. Элену. Мое прошлое, так и не ставшее настоящим. И чем дольше Ева находится рядом со мной, тем сильнее ловлю себя на мысли, что меня к ней тянет. Сильно тянет, как к женщине.

И это напоминание… Черт.

Сначала я отрицал их схожесть. Уверял себя в том, что у судьбы не может быть такое дерьмовое чувство юмора. Еще как может.

— Кого напоминаю? — выдыхает Ева, глядя на меня снизу вверх своими огромными глазами. На поллица, как два зеркала, в глубине которого я вижу себя. Одичавшего и одержимого.