Нет, хватит. Лучше пойду поплаваю. Закрываю дверцу и хочу уйти, как вдруг мое внимание привлекает Ева, читающая, сидя в беседке. И чего не спится ей?

Подхожу ближе к стеклянной двери, ведущей на террасу. В этот момент Бэмби выглядит крайне умиротворенной. Наверное, глушит сказки о прекрасных принцах, ведь, судя по всему, опыта общения с мужчинами у нее совершенно никакого нет, а розовой чуши в голове полно.

Как бы там ни было, жру Еву глазами, понимая, что у меня снова все по стойке смирно. Голову на бок наклонила, щеку одной рукой подперла, от чего ее футболка сползла с одного плеча. Губу нижнюю кусает… Твою же дивизию, пыточная отдыхает!

Нет, все-таки придется вернуться к бару. Но пью в этот раз исключительно воду без газа.

Ева возвращается в дом и сначала хочет пройти мимо меня, но потом решает остановиться.

— Нам нужно поговорить, — заявляет Бэмби, буравя меня строгим взглядом своих светло-голубых глаз. Они у нее цвет меняют, что ли? Интересно, от чего зависит? От настроения или от погоды?

— Говори, — салютую бокалом воды и отпиваю.

— Верните мне телефон.

— Исключено. Распишемся и верну. Выложишь сториз, или чем там балуются дочери богатых Буратино. Дашь всем инфоповод.

Лицо Евы становится мрачным. Ни тени улыбки, но в глазах снова полыхает обжигающий огонь.

— Моя бабушка очень волнуется, я хочу поговорить с ней, успокоить ее.

— Номер знаешь наизусть.

— Да.

— Звони с моего.

Достаю свой телефон и протягиваю ей. Ева напряженно смотрит и не спешит подходить близко.

— У тебя десять минут.

Кладу телефон на стол и выхожу на улицу. Честно говоря, валюсь с ног после бессонной ночи. Физически устал. Немного постою здесь и вместо бассейна пойду отсыпаться. Может быть, от накопившейся усталости получится сразу уснуть?

Когда возвращаюсь обратно в гостиную, Ева еще разговаривает.

— Ладно, бабуль, мне пора. Нет, в газетах… Все сложно, бабуль, я объясню тебе при встрече. Номер? Нет, не записывай, я сама тебя наберу. Хорошо, бабуль. И я тебя люблю. Нет, не нужно беспокоиться.

Заметив меня, Бэмби вздрагивает и сразу же кладет трубку. Ее пугливость начинает подбешивать, но, с другой стороны, может будет поменьше глупостей делать.

— Можно сделать еще один звонок?

— Кому?

— Папе.

— Папе?

— Ну да, — мнется она и снова кусает губу. Дурацкая привычка. Правда, не могу понять, бесит она меня или…

— Хорошо, — иду на уступку, а сам не двигаюсь с места.

— Я могу остаться наедине?

— Нет. Говори при мне.

Усмехаюсь, видя, что Ева медлит и не торопится набирать номер отца. Думает, я не понял, кому она собиралась звонить?

— Разговор с папочкой отменяется? — интересуюсь не без ехидства.

— Я… Не люблю разговаривать при посторонних.

— Или хотела позвонить своему виртуальному парню?

— Вовсе нет!

Хотела. Вижу это по тому, как краснеют ее щеки. Не явно, но достаточно, чтобы выдать волнение.

— Ну как хочешь, — забираю свой телефон обратно и, не обращая никакого внимания на гневный взгляд Евы, направляюсь к себе в спальню.

Со мной такие номера не прокатят, Бэмби. Я бы, конечно, мог разрешить ей сделать этот звонок, потому что, в принципе, наша помолвка ни для кого не новость, но раз уже мне в этой пьесе отведена роль мерзавца и плохого полицейского, то буду играть ее до конца.

9. Глава 9

Ева

Господи, какой же Астахов гад! Какой же он самодовольный! Наглый! Такой, что… По лицу ему хочется съездить! Пощечину дать!

Неужели от одного звонка Дане случилась бы катастрофа? Скорее, она может случиться, если я перестану выходить на связь. Долька, как все друзья его называют, быстро заводится. Уверена, он уже не раз приезжал в дом папы и искал меня...