Кира, вот только не говори, что уже начала в него влюбляться после пары объятий! Ну подумаешь, он для тебя эталон мужской красоты. Подбородок волевой, крепкие ладони, уверенные жесты. Четко очерченные губы, густые брови вразлет. Костюм, что как влитой сидит на мускулистом спортивном теле. Одуряющий запах. Мощь и сила в одном флаконе.

Так, стоп, хватит. Это тело на него реагирует, а кто управляет моим телом? Я.

Приказываю себе перестать его разглядывать и выкинуть все грязные мыслишки из головы. Морщусь и отворачиваюсь к окну.

Этот жест не ускользает от внимания Рокотова.

— Все в порядке, Кира?

— Да.

Всю дальнейшую дорогу стоически избегаю его. Как могу.

Когда машина останавливается у огромного двухэтажного особняка, у меня перехватывает дыхание. Да это же целый дворец!

Рокотов выходит первым, подает мне руку и ведет внутрь.

М-да, присланный им наряд точно не самый роскошный. Здесь, в огромном зале с высоченными потолками, собрались все сливки общества, между которыми то и дело снуют сноровистые официанты.

Я сразу надеваю на лицо дежурную улыбку, беру Рокотова под руку и следую за ним.

— Это Валентин Самойский…

— Это Эдуарг Багоян…

— Это Елизавета Соколова…

— Это Марк Вильман…

И так далее, и так далее.

В итоге мы добираемся и до хозяина дома.

— Кира, это Руслан Зверев, — представляет мне друга Рокотов.

— Очень приятно, — улыбается Зверев и смотрит на меня внимательнее. — Кира, мы раньше не встречались? Мне кажется, я вас где-то видел.

— Конечно, — усмехается Максим Романович, — ее ведь уже показывают по всем экранам страны.

— Да, наверное, ты прав.

Потом следуют еще с десяток знакомств, улыбки на камеру, вопросы от журналистов по поводу рекламной кампании и дальнейших планов Рокотова.

Спустя полтора часа моя голова готова взорваться от переизбытка информации, и меня слегка ведет в сторону.

— Максим Романович, мы можем на минуточку отойти в сторону?

— Конечно. Может, ты хочешь что-то выпить? — Он делает знак рукой официанту, но я качаю головой.

— Не нужно.

Мы отходим, и я подпираю собой стену. Рокотов становится напротив.

Мимо то и дело проходят гости, но хотя бы не трогают и не пристают с разговорами.

— Как вы выдерживаете все эти светские рауты? — бросаю не подумав.

— Привычка, только и всего.

— Мы еще долго тут будем?

Максим Романович смотрит на часы.

— Еще час-полтора.

А ноги-то уже гудят.

— О-о-о, — стону я вслух. — Боже, дай мне сил.

— Предлагаю свою удобную кровать и восстанавливающий силы завтрак, — прищуривается Рокотов.

Завтрак?!

— Максим Романович, — я мигом выпрямляю спину, — вы снова начинаете? Мы ведь все с вами обсудили. Нет!

— Ты все равно скажешь мне да, — без тени сомнения выдает он. — Рано или поздно. Скорее рано. Зачем ты отказываешь себе в удовольствии, Кира? Ты точно не пожалеешь, это я тебе гарантирую.

Я с силой качаю головой.

— Только не говори, что ждешь предложения руки и сердца после одной ничего не значащей ночи, — уже в открытую усмехается он.

Мне становится жутко обидно. То есть ночи я, по его царскому мнению, достойна, а большего — нет? Скотина!

Злобно язвлю, даже не замечая, что перехожу на «ты»:

— Это от тебя-то предложение? О, какая честь! Я — невеста самого Максима Рокотова, чего еще желать, да? — Делаю большие глаза и наигранно хлопаю ресницами. — Выйти за тебя — это ж мечта всей моей жизни! Вот только…

Договорить не успеваю — откуда-то сбоку раздается мужской голос:

— Максим Романович, я прошу прощения, что невольно подслушал часть вашей беседы. И если я верно понял, то… это же чудесно! Отличная новость!