«Не могу больше, не могу, не могу, не могу», рыдала неизвестная мне девочка.

Кто-то вновь макнул меня под воду. От недостатка кислорода огнем жгло легкие.

И вдруг тихий шепот угас, растаял плач неизвестной девушки и я… Я почувствовала, что это меня пытаются утопить. Что это мои легкие разрываются от нехватки воздуха.

– Еще раз посмеешь ослушаться, Эльсиной, и страшно пожалеешь. Отнесите ее в камеру. До утра не входить, не кормить.

– А воды, дирран Крессер, воды ей дать? – угодливо вопросил кто-то.

Я же в это время пыталась открыть глаза, пошевелиться, осмотреться, но все без толку. Тело не слушалось.

– Воды она и так напилась,– захохотал дирран Крессер.

Кто-то схватил меня за руки и поволок по каменному полу. А я даже не могла застонать – все тело будто онемело. Будто… Будто не было моим.

«Умереть от падения в реку можно, но вероятнее всего просто попасть в больницу», мысли едва ворочались. «Однако даже в самой-самой бесплатной больнице так с пациентами не обращаются».

Мысль о том, что я могла оказаться в другом мире была признана мною глупой и несостоятельной. Будь такое возможно, у каждой многомиллиардной корпорации уже был бы собственный бедный мирок, из которого бы выкачивали ресурсы. Но…

– Лежи здесь, тупица. Испортила такие семена!

«Семена?! Из-за каких-то семян они…» и тут меня пронзила страшная догадка – а что, если меня выловили из реки и продали в рабство? А я просто во время пыток потеряла рассудок? А семена это…

Настоящее время

Нечеловеческим усилием воли я заткнула фонтан памяти, что открылся столь не вовремя. Время для воспоминаний будет потом.

– Вам будто неизвестно, как жестоки могут быть опекуны,– дрожащим голосом проговорила я и без спроса опустилась в кресло.

Надеялась ли я разжалобить мерзавца? Нет.

– Это еще раз подчеркивает то, что вы неспособны рассмотреть собственное благо.

Просто именно так вела бы себя несчастная юная девочка, пойманная в силки.

– Пожалуйста, позвольте мне уйти,– по щеке медленно поползла слезинка.

– Нет,– с удовольствием проговорил дирр,– вам должно вернуться к своему опекуну.

Трагично вскрикнув, я откинулась на спинку кресла и обмякла.

– Тц, как не вовремя. Посмотри, что с ней. Еще не хватало целителя звать, дирран Крессер особенно уточнил, что лишние маги здесь не нужны.

Мерзавец, очевидно, обращался к девице, что молчаливой тенью стояла у дверей.

Впрочем, мне было все равно, кто там будет «смотреть». Самое главное, это переделать цветы в рукавах!

Больше всего на свете я боялась, что моя странная магия даст сбой. Что цветы не переродятся в то, что мне нужно. Такое случалось, увы. Особенно часто это происходило в те дни, когда я активно использовала бытовую магию.

Приоткрыв ресницы, я томно простонала:

– Воды…

И, едва лишь девица отошла от меня, вскинула руки, с которых слетело два облачка синей усыпляющей пыльцы.

Да! Да, черт возьми! Именно так я сбежала от Крессера в первый раз. Сбегу и во второй! И главное, что никому не причинен вред – они просто поспят немного и все.

Подперев дверь в кабинет стулом, я устремилась к окну.

Второй этаж. Второй, мать его, этаж.

Вообще, я боюсь высоты. Не фобия, нет. Но есть некоторая боязнь.

Однако сейчас я решительно перекинула ногу через подоконник и, прижав руку с синими цветами к оконной раме, попросила свой дар вырастить крепкую лиану.

«Когда-нибудь я пойму, можно ли показывать миру этот дар. Когда-нибудь я перестану умолять собственную магию подчиниться!», подумала я.

И, вцепившись в толстый зеленый жгут, принялась медленно сползать по стене. Увы, я никогда не увлекалась ни скалодромом, ни активным туризмом. И потому…