Не прошло и трёх минут, как дверь комнаты в центре коридора с грохотом распахнулась, и явно чем-то обозлённый чародей с сурово нахмуренными бровями и злобным оскалом на лице, выбежал оттуда. Двинулся прямо к Конану. Киммериец вышел из тени. Маг остановился, словно налетел на невидимую стену! Глаза выпучились, рот приоткрылся – словно чародей увидел страшный призрак!

Конан ждать, пока маг произнесёт какое-нибудь заклинание, не стал: стрела вонзилась точно в центр лба несостоявшегося Халеда Первого! Потому что Конан понимал: если поразить мага в какое-либо другое место, тот может всё же успеть произнести какое-нибудь заклинание, или сделать ещё какую гадость!

А едва умрёт мозг – умрёт и его хозяин!

Как ни странно, сюрпризов не случилось: чародей, постояв мгновение на ногах, нелепо раскинув руки, грохнулся навзничь!

Уже не скрываясь, и не торопясь, Конан подошёл поближе.

Он не сомневался, что уж на этот-то раз – убил настоящего!

В выпученных глазах мага застыла смесь отчаяния, боли и ненависти ко всему сущему! И к киммерийцу в первую очередь. И, похоже, несмотря на поражённый мозг, голова ещё продолжала жить: глаза скосились на киммерийца! Изо рта послышались было не то стоны, не то – слова…

Конан не стал ждать: с размаха ударил мечом по шее лежавшего без движения тела! Шея перерубилась. Меч высек огненные искры из каменного покрытия пола коридора.

Странно. Особенно если учесть, что все потолки и полы комнат были отделаны мозаичным паркетом. Или этот паркет был просто частью иллюзии?!..

Конан сгрёб в охапку за волосы принявшуюся разевать рот в беззвучном крике голову. Но в предусмотрительности варвару отказать никто не мог бы: лицом он держал её от себя! А то мало ли! Уже известен прецедент с некоей Горгоной-медузой!

Выдернуть стрелу, пробившую череп насквозь, удалось почти без усилий.

Привязать голову как и в прошлый раз, за волосы, к своему поясу, Конан не забыл.  Оставив валяться в луже натекшей крови действительно немаленькое тело поверженного врага, Конан двинулся теперь в комнату, откуда чародей вышел.

Всё верно: сердце Конана снова сжала ледяная волосатая лапа: на огромной кровати под балдахином лежало, скорчившись, маленькое тельце обнажённой женщины, лежало ничком, уткнувшись головой в подушку. Айлита…

Рыдала!

К счастью, крови на ней, и на постели, не было!

Ф-фу…

У варвара прямо гора с плеч свалилась: он и не чаял застать свою маленькую Айлиту в живых! Особенно, учитывая, в каком состоянии пребывал маг! Ведь Конан лично сделал всё, чтоб довести до белого каления своими «психическими атаками» чёртова чародея!

– Ты – как? Цела?

Женщина порывисто вскинула от подушки заплаканное и искажённое страданием лицо. Вскочила с постели. И прямо как была – то есть, абсолютно обнажённой, кинулась Конану на шею!

Варвар ухмыльнулся, нежно поглаживая тоненькую спину:

– Благодарность и радость отложим на потом. А сейчас у нас есть дело. Пошли-ка снова к нашему любимому дровяному сараю.

А, да. Одень что-нибудь. А то снаружи прохладно – простынешь не дай Мирта!

Как Конан и предполагал, все прислужники Халеда валялись по стенам и по двору мёртвыми. Значит, это только его магические силы поддерживали в них подобие жизни! И поскольку с этой стороны хлопот и проблем больше не имелось, Конан и Айлита, одевшая полупрозрачные шаровары, которые, впрочем, скорее, открывали, чем скрывали её стройные ножки, и какую-то блузу, натаскали в чистое поле у ворот, шагах в сорока от них, огромную кучу дров. Варвар решил не экономить их: смысла нет! А голова должна сгореть дотла!