Глядя на девушку, прижавшую ладошку к губам и взирающую на меня с ужасом, я рассмеялась.

– Ладно, чего уж там, будем считать, что я ничего не слышала! – подмигнув, успокоила я Китти. – Пойдём, покажешь, где занимаются дети.

Закивав словно китайский болванчик, горничная провела меня на третий этаж и остановилась возле дубовой двери. Я решительно толкнула тяжёлые створки и вошла в комнату, залитую солнечными лучами.

При моём появлении что-то сосредоточенно записывающее в тетрадях дети вскинули головы. В глазах обоих отразился испуг, но Стенли быстро взял себя в руки, натянув на лицо непроницаемую маску. У Весты в силу возраста так мастерски сыграть безразличие не получилось, в поисках поддержки она потянулась к брату, а он успокаивающе сжал её ладошку в своей.

Учитель, женщина средних лет тоже не осталась безучастной: вскочив из-за массивного дубового стола, замерла, напряжённо меня изучая и гадая, что мне понадобилось в классной комнате.

– Здравствуйте, – улыбнулась я приветливо и, подойдя к детям, подхватила раскрытую тетрадь Стенли.

При перемещении между мирами словно какой-то переводчик в голове активируется. Блягодаря этому я могу спокойно общаться на языке Агахры, в состоянии прочитать книгу, правда, самой что-либо написать вряд ли получится.

Отвлеклась, вернёмся к нашим баранам, точнее урокам! Итак, математика. Пролистав исписанные аккуратным почерком страницы, я удивлённо выгнула бровь. У нас проценты преподают классе в пятом, неужели в этом мире дети настолько продвинутые? Сильно сомневаюсь.

– Эта программа рассчитана на ребёнка девяти лет? – спросила, поворачиваясь к учительнице.

– Нет, – промямлила она, опуская голову.

– Тогда объясните, почему вы её преподаёте?

– По распоряжению мисс Скайлафф мы занимаемся по два часа в день, соответственно, дети изрядно перегнали своих сверстников.

– Вы говорили об этом Дур... ане?

– Да, но она ответила, что это хорошо. С остальными предметами дела обстоят так же. Даже Веста в свои годы отлично считает, пишет и читает.

Несчастные воробышки, что ж вас так заездили-то? Понятно, что сейчас назад уже ничего не отмотаешь, да и учебную программу менять поздно. Совсем оставить детей без занятий тоже не вариант. Я вижу только один выход...

– Ясно. С этого дня время занятий сокращается. Не больше получаса на один предмет. Это приказ.

Личики ребятишек удивлённо вытянулись, они смотрели на меня как на неведомую зверушку и явно не верили в такую удачу.

– С чего вы взяли, что можете совать свой нос в образование детей?! – раздался возмущённый голос Дуры за моей спиной.

Обернулась, смерила тётушку уничижительным взглядом и холодно отчеканила:

– Со вчерашнего дня я, как мачеха Стенли и Весты, являюсь их законным опекуном. А вот вы какое право имеете распоряжаться в этом доме и уж тем более повышать на меня голос? Я герцогиня Лонлин, а вы кто?

– Я младшая сестра матери Стенли и как его тётя обязана следить за тем, чтобы мальчик получил достойное...

– Я снимаю с вас эту обязанность! – оборвала я пламенную речь. – И ещё, впредь прошу следить за своими словами, я ведь и на дверь указать могу.

Это уже пустая угроза, вряд ли Арамазд меня послушает, если я попрошу выгнать Дуру из замка, терпел же он её почему-то все эти годы. Но тётушка об этом не знала и в данный момент растерянно хлопала ресницами. Не дожидаясь, когда она отомрёт, я, гордо расправив плечи, покинула комнату.

Битва выиграна, но не война. Уверена, Дура постарается мне отомстить за своё унижение. Интересно, что она придумает? Мне кажется, эта дамочка не так проста и может подкинуть проблем. Вчера она была сама невинность и покладистость, а стоило герцогу уехать и всё, как подменили. И голос прорезался, и стервозный характер. Ничего, и не таких обламывали, справимся!