Не хочу упрашивать Журавлёва дать мне несколько минут на кормление.

Слишком много чести после всего того, что наговорила мне его любовница.

А он просто стоял и слушал. Как баран.

И даже голосу разума не внял.

− Водитель отвезёт ваши вещи, - смотрит с грустью. Просто выполняет приказ хозяина.

− Если я что-то забыла, пусть Артур Валерьевич пришлёт все вещи в дом моей сестры! – Задыхаюсь от злости. И чемодан ногой пинаю.

Просто никак не могу понять, когда с супругом мы стали чужими? Я ведь совершенно не замечала этого.

Верила Артуру, абсолютно не ревнуя его. Думала, что измена нас никогда не коснётся.

Кого-то другого – возможно, но не нас. У нас же любовь…

Была…

Когда спускаюсь в гостиную, взгляд моментально наталкивается на мужа, сидящего в кресле. Видно, он ждал нас с малышкой, потому что как только мы оказываемся внизу, он поднимается.

Смеривает меня странным взглядом. И на дочку косится.

− Собралась? – В голосе ни капли раскаяния. Только в серо-голубых глазах клубится туман.

О чём сейчас думает Артур, узнать практически невозможно. Да я и не хочу этого.

Слишком уж осязаемо напряжение между нами.

− Прощай, - выдыхаю, стаскивая с пальца обручальное кольцо.

Это даётся с трудом. Мышцы сводит. Руки словно налились свинцом.

Муж наблюдает за моими действиями без эмоций. Как будто и не было этих пяти лет брака. Обещаний любви до гроба и совместных планов.

Чувствую себя униженной. Оскорблённой.

И простить подобное не смогу.

− Катя, ты сделала этот выбор сама. – На лице мужа ни кровинки. Губы крепко сжаты.

Сердце стучит через раз, и, кажется, время останавливается. Не могу поверить в то, что слышу.

Это какой-то дурной сон. Иллюзия.

Это не может быть правдой.

Когда столько бредовых мыслей поселились в голове у Артура? А я не замечала.

Идиотка…

− Сама? – Вспыхиваю.

Наблюдаю за Журавлёвым, чувствуя, что вот-вот сорвусь. И по холёной физиономии надаю.

− Может, я сама тебе изменила?

− Уверен. – Упрямо машет головой. Смотрит прямо.

− Ты… издеваешься? – Подбираю слова.

Боюсь не сдержаться. Опустить на его голову ту вазу династии Мин, которая стоит неподалёку.

Закусываю щёку изнутри, чувствуя, как во рту растекается привкус железа.

И взгляд с мужем скрещиваю.

Просто не хочу, чтобы он видел моих слёз. Собираюсь уйти с поднятой головой.

− У Журавлёвых из поколения в поколение рождались только мальчики - это раз. – Загибает палец, смотря на меня с такой холодностью, что мороз бежит по коже. – Никаких девчонок!

− А во-вторых?

− А во-вторых, у девочки не моя группа крови. Я специально узнавал, видел медкарту. – Равнодушно заключает.

Продолжает рассматривать меня совершенно спокойно. Как будто говорит о будничных вещах.

О погоде, например.

− Ты врач? – Взвиваюсь.

Начинаю рыться в сумочке в поисках документов дочери.

Слёзы застилают глаза. Обида рвёт горло.

И я громко всхлипываю, не в силах сдержаться.

− Вот! У неё моя группа крови! Моя! – Подскакиваю к нему.

Упираю указательный палец в мужскую грудь, грозясь просверлить в муже дырку. Слишком уж нелепыми мне видятся его предположения.

Интересно, сам придумал, или подсказал кто-то?

− Тем более, что ты сам присутствовал на ЭКО! Стоял за дверью кабинета, забыл?

− Я не забыл, Катя. Но ты могла забеременеть естественным путём от кого-то другого. А ЭКО – просто прикрытие. Дала взятку. – Он выдыхает с нескрываемым раздражением. Делает вид, что этот разговор уже осточертел ему.

И на переноску в моих руках взгляд переводит.

− Можно взглянуть?

− Нет! Никогда, Журавлёв! – Топаю ногой.

Оборачиваюсь назад и смотрю на водителя, который стоит возле двери с моим чемоданом. И эмоции просто захлёстывают с головой.