Жду с минуту, пока в висках перестанет бить от волнения и успокоится дыхание.

Сначала беру сменную домашнюю одежду и брюки с водолазкой на выход, но потом призадумываюсь и хватаю ноутбук. Как-никак я работаю из дома - не важно из чьего. Уже на выходе вспоминаю о документах. Возвращаюсь и их на всякий случай забираю.

Возле двери останавливаюсь и смотрю на себя в зеркало: в одной руки сумка с вещами, подмышкой ноут, в руках папка с документами. Волосы растрепаны, лицо красное.

Как кочевница какая-то, честное слово, - везде оставила свой след.

Сдуваю с лица выбившуюся прядь, что ничуть не меняет мой внешний вид, и поднимаюсь к Горскому.

А там на всю квартиру стоит аромат душистого чая.

Хозяин квартиры появляется в прихожей, как только за мной закрывается входная дверь.

- Это всё? - Осматривает меня с ног до головы критическим взглядом, а дальше молча забирает все вещи. Идёт в большую комнату (гостиную).

- Сменная одежда и нужное для работы. - После его вопроса начинаю прокручивать в голове что ещё можно было взять. - Прости, я взяла только зубную щетку, без пасты и полотенец. Сейчас сбегаю и вернусь.

Порываюсь убежать, но меня останавливает его голос:

- Иди на кухню и налей нам чай. Через полчаса выезжаем.

По привычке послушно иду всё делать, но до того, как выйти из двери останавливаюсь.

- Куда выезжаем?

- Подавать заявление на твой развод.

33. 33

У меня довольно противоречивые чувства насчёт происходящего, но я их гоню прочь.

Разливаю по кружкам чай и открываю коробку с тортом, который купила для Нины Палны. Разрезаю и выкладываю на тарелочки.

Прямо хозяюшка, но не в своём доме.

Не притрагиваюсь ни к чему пока на кухню не заходит Матвей.

- Угощайся. - Неловко улыбаюсь, потому что это странно звучит говорить хозяину квартиры.

- А ты?

Он как будто понимает, что я хочу сделать.

- Пойду переоденусь. - Встаю из-за стола так ни к чему и не притронувшись.

На самом деле не только поэтому хочу оказаться одна.

Не нужно время и пространство подумать.

Над тем, что происходит сейчас. Над тем, как я воспринимаю Горского. Я ведь делаю всё что он говорит беспрекословно. Как будто послушание заложено в моём ДНК. И если не Кирилла, то Матвея.

Не хочу из огня да в полымя. Но пока что за меня решают все кроме меня. И, если так подумать, то и нынешняя ситуация не исключение.

Но дальше этих мыслей не заходит. Времени у меня мало, а собираться реально надо. В душ в чужой квартире я не пойду, но переодеться не мешает.

Природная неловкость, смешанная с нервозностью, даёт о себе знать и я не сразу справляюсь с теми же брюками. Пока натягиваю их, дёргая за разные края, чуть ли не пляшу по комнате, спотыкаясь и натыкаясь на всё, что на моём пути стоит.

Как, например, книжная полка.

Если бы не она, то я бы упала. Но так... хватаюсь за неё и вместо меня на пол летят несколько книг.

Грохот стоит такой, будто я решила сделать из квартиры Горского двухуровневую и как раз сейчас делаю дыру в полу.

Пытаюсь разобрать тот беспорядок, что устроила. Хватаю с пола книги и ставлю их одну за другой на полку. Из них повылетали закладки, заметки, какие-то листы... засовываю всё бездумно обратно как придётся, только бы успеть до прихода Матвея.

А он же наверняка услышал шум и суету!

Но в какой-то момент замедляюсь и даже останавливаюсь. У меня в руках оказывается фотография. Потёртая, согнутая и заломанная как только можно, но суть не в этом.

На этом фото я. Лет пять назад, если судить по стилю и причёске.

- Вера? - Из коридора доносится голос Горского и я слышу быстро приближающиеся шаги.