Который обещал мне когда-то «и в горе, и в радости». Мой муж.

Несколько гудков, и я почти решила, что трубку никто не возьмет. Лучше бы так и было. Потому что через пару секунд на звонок ответили. Из динамиков раздался женский томный голос.

- Да? Я слушаю… Говорите…

15. 14 глава

Я сразу нажала на отбой, и завершила вызов, пару секунд пялясь на экран мобильного, в надежде, что перепутала номер. Но там высвечивалось имя мужа, дополненное сердечком. Значит, не показалось.

Пока я была здесь, у меня полностью рушилась моя жизнь, он был с ней.

Наверное, тридцать восемь – отличный возраст, чтобы перестать верить в сказку.

Его слова ничего не значили.

Он был с ней не один раз. Он врал.

Раз он смог переспать с другой, значит, он меня больше не любил.

Вот так просто. Простые истины, которые нужно было принять.

Я так глубоко ушла в себя, что не сразу услышала, как ко мне кто-то обращался. Подняв зареванные глаза, увидела медсестру, которая вышла из кабинета , и протягивала мне бумажки.

- Вот. Возьмите. Там направления. Придёте завтра утром с восьми до одиннадцати, сдадите анализы. Вы извините, пожалуйста, Роза Семёновна бывает не сдержанной иногда. Сегодня, просто, день такой…

Я кивнула, проглотив вязкую от слёз слюну, и, не смотря на девушку, и опустив глаза в пол, забрала из её рук бумаги. Мне было стыдно перед ней, что я так расклеилась. Взрослая тётка. Ведь понимала же головой, что слова одного врача, сказанные без анализов могли ничего не значить, но, когда «приговор» выносили тебе, а не кому-то со стороны, было сложнее мыслить рационально.

- И вы знаете, такие симптомы бывают не только у раннего климакса, это может …

- Девушка! Нам долго ждать? Скоро приёмные часы закончатся, а мы всё сидим и сидим. Может, уже пригласите следующего? – Перебила медсестру крайне недовольная женщина, которая сидела недалеко от меня.

Медсестра тяжело вздохнула, спросила что-то в приоткрытую дверь кабинета врача, и крикнула:

- Следующий!

Я встала на ноги, которые меня почти не держали, и пошла на выход, держа перед собой выданные бумаги. Слёзы всё никак не прекращали литься, а внутри было полнейшее опустошение.

Сев в машину, я ещё какое-то время просто сидела в ней на парковке. Для того, чтобы ехать, нужно было успокоиться. В конце концов, мне удалось остановить свои солёные реки, и я поехала домой.

Дом… Странное слово. Он всегда ассоциировался у меня с чем-то теплым и уютным. Местом, где ты можешь быть самой собой. Где тебя всегда безоговорочно любят и поддержат. А сейчас, у меня был скорее не дом, а просто здание, где я жила. Мой дом остался только внутри меня самой.

Припарковавшись, осталась сидеть в машине. Заходить внутрь совсем не хотелось. Там бы меня ждало свидетельство всего, что я потеряла.

Я сидела на водительском кресле, и просто смотрела вперед, в стену дома, в никуда. И сама не заметила, как заснула.

Проснулась от стука в стекло. И, повернувшись, увидела, что это барабанил в окно Андрей. Только его мне сейчас не хватало. Выглядел он при этом крайне встревоженно.

Он что-то кричал, но разобрать, пока я находилась в машине, было сложно. Интересно, сколько я проспала? На улице было темно ещё когда я вернулась домой, так что понять было сложно.

Я взяла сумку и бумаги с соседнего кресла, и открыла дверь машины.

- Тебе снова было плохо, да? Ты почему никак не реагировала? Я чуть с ума не сошёл.

- Что ты здесь делаешь? – От сна голова ещё туго соображала, и я навалилась спиной на машину, и потёрла глаза и переносицу пальцами.

- Это, вообще-то, мой дом. Я пришёл, и увидел, как ты сидишь в машине в отлючке, и не реагируешь. Пытался открыть дверь, но она была заблокирована изнутри. Пришлось кричать и долбиться в дверь, чтобы ты услышала. Думал, придётся спасателей вызывать. Что вообще происходит? Ты плакала? У тебя лицо зареванное.