Но едва я успеваю войти в квартиру, как мой телефон взрывается мелодией входящего звонка.

Сердце пропускает удар, пальцы крепче стискивают корпус аппарата.

Эльдар.

- Алло.

- Спускайся.

Растерянно оборачиваюсь, будто он видит меня. По нетерпеливому тону понимаю, что скорее всего Анна Николаевна с ним связалась, поэтому он здесь.

- Я только зашла домой.

- Я знаю. Если бы не Полина, подошел бы. Поэтому если не хочешь, чтобы я поднялся, а я поднимусь…

- Эльдар, отныне наше общение только через адвокатов, - прерываю его, до боли впиваясь ногтями в ладони, - Но если хочешь увидеть дочь, то поднимайся.

Муж шумно выдыхает и несколько бесконечных секунд молчит. Полина что-то весело бормочет, а я, испытывая неподъемную тяжесть во всем теле, прислоняюсь спиной к стене и прикрыв глаза, слушаю его надрывное дыхание.

- Что же ты творишь, девочка?

18. 18

- Изадора, нельзя спать на занятиях в школе! – сказал строго папа. - Я знаю. Наверное, никакой я не вампир. – отвечает девочка.

Полинка улыбается, а потом кладёт ручку на запястье Эльдара и шепчет:

- Я тоже буду спать в садике на занятиях.

- Почему? – он отрывается от чтения и обращает своё внимание на дочь, устроившуюся рядом с ним калачиком.

- Потому что я здесь не высыпаюсь. Кроватка неудобная. Я в свою хочу, большую и мягкую. Долго нам ещё гостить у бабушки с дедушкой, папа? Когда мы поедем домой?

Укол вины пронзает каждую клетку.

Быстро разворачиваюсь и ухожу на кухню.

Включаю электрический чайник, и опираюсь ладонями на столешницу.

Полина так и не знает, что мы разводимся. Я понятия не имею как сказать ей об этом, и Эльдар тоже молчит.

Бракоразводный процесс запущен, ещё немного и мы перестанем быть законными мужем и женой. Спасибо Анне Николаевне, она взяла на себя решения всех вопросов, и только изредка звонит мне для уточнения некоторых деталей.

Эльдар же приезжает навещать Полину. Этого я ему запретить не могу. И так сердце кровью обливается всякий раз, когда она, видя его, радостно кричит «Папочка», а потом расспрашивает когда же мы поедем домой.

Он отвлекает её играми, прогулкой в парке, поездками в кафе. Позавчера они были на конном дворе. Полина весь вечер счастливо рассказывала о том, как она каталась на лошади, а Эльдар прислал мне фотографии.

Я с ними время не провожу. Даю возможность побыть вдвоём. Да и в целом стараюсь минимизировать общение с почти бывшим мужем.

Меня уже не рвёт от боли, как в самом начале. Её первые яркие сполохи утихли, и теперь просто тлеют в грудной клетке, время от времени давая о себе знать неожиданными вспышками.

Оторвавшись от столешницы, завариваю себе чашку чая, когда в кухню входит Эльдар.

- Полина уснула. Угостишь? – кивком головы указывает на мою чашку.

Обычно Эльдар уезжает сразу, но сегодня моих родителей нет дома.

Они решили съездить на дачу на несколько дней. Сказать, что я была рада – ничего не сказать. Их гиперзабота, за которую я бесконечно благодарна, начинает переходить границы. Полагая, что их прямая обязанность поддержать меня – они звонят мне по двадцать раз в день, интересуясь как мои дела. Но дело даже не в этом. Мама иногда не осознаёт, что своими сокрушениями по поводу того, что сделали Таня и Эльдар – возвращает меня в тот самый ужасный день в моей жизни. Сколько я раз просила её не возвращаться к этой теме, но она, забывая, иногда в самый неподходящий момент, как скажет что-то, что отбивает моё желание общения напрочь. Понимаю, что она не специально, что для неё это тоже шок, но всё же чувствую себя здесь не в своей тарелке.