— Мой прапрапрадед был пират, — с самым серьезным видом заявил Герман. — Думаешь, на какие деньги я банк открыл?
— Правда? — я распахнула глаза. — У тебя были настоящие сокровища?
— Лана… — он мягко улыбнулся и покачал головой — Ты такая же непосредственная, как твои дети. Это ужасно мило. Нет, я просто в детстве любил читать книги про морские путешествия. Вот и весь секрет.
— А компас в кармане держишь с тех самых пор? — хитро прищурилась я.
— Компас купил Марусе, их в школе попросили принести.

Что ж, не так интересно, как прадедушка пират, но тоже ничего.

Дети с этих пор переквалифицировались из разбойников в пиратов и зарылись в энциклопедии в поисках новой информации о кораблях. Вместо того, чтобы носиться по двору с саблями и визжать. И то хлеб.

А с Германом мы стали обмениваться приветствиями издалека. Когда я забегала на третий этаж, то проходила мимо банка и махала ему, если он был в общем зале. Он тоже кивал, даже если висел на телефоне и даже иногда отдавал двумя пальцами честь — по-пиратски.

Так прошел теплый солнечный сентябрь — как смог мягко, он подготовил нас к осени и к разлившемуся дождями и лужами октябрю. Я, как обычно, до последнего оттягивала момент, когда пора из летних туфель и платьев переодеваться в сапоги и пальто. Муж помнил об этой моей придури и с первого дня календарной осени начинал нудеть, чтобы я одевалась потеплее.

Честно говоря, не помогало.
Детей я одевала по погоде, а сама бегала с открытыми плечами и мокрыми ногами. Неудивительно, что в один совсем не прекрасный день я все-таки заболела.

Как назло, Тину я отпустила, и в агентстве оставалась одна.
Сидела за монитором и чувствовала, как неумолимо ползет вверх температура, как леденеют пальцы и мутнеет в голове. Даже в глазах начало двоиться, и строчки с описанием отелей прыгали друг по другу, как мои Никита с Макаром утром у меня по голове.

Горячий чай почему-то не помогал, но я сдалась только когда залезла в ящик стола и выяснила, что истратила последнюю пачку бумажных салфеток.
Делать нечего — надо идти в аптеку. Сегодня мне в любом случае надо продержаться до вечера, пока не придут подтверждения туров, а завтра я подумаю, идти ли на работу.

Аптечный пункт на нашем этаже оказался закрыт, и я потащилась на третий, в температурном бреду начисто забыв про лифты и эскалаторы и преодолевая пешком ступеньку за ступенькой.

В моем перегретом от температуры мозгу оставалась только одна цель — зеленый крестик на вывеске аптеки в другом конце этажа. По сторонам я особенно не смотрела, поэтому не сразу поняла, почему не могу дальше двигаться. Кто-то держал меня за локоть.

Я медленно развернулась и с трудом сфокусировалась на Германе. К счастью, он был черно-белым — костюм и рубашка, поэтому мозгу понадобилось не очень много ресурсов, чтобы обработать картинку и выдать телу приказ улыбнуться и сказать «Привет!»

— Забыл в прошлый раз спросить, где ты работаешь, — низкий голос Германа на фоне температуры создавал интересные эффекты. Казалось — он плывет и отражается эхом от стен, и все вокруг вибрирует ему в такт. — Пойдем, у меня кое-что для тебя есть.

18. Тогда. Все мужчины любят власть

По пути в кабинет Германа мой мозг, наконец, обработал его слова, и я удивилась:
— Ты не знал, где я работаю? Спросил бы у Полины.
— Что-то в голову не пришло, — хмыкнул он. — Действительно.
— А работаю я в турагенстстве, на втором этаже.
— Любишь путешествовать?

Это был просто дежурный вопрос в рамках вежливой беседы, поэтому я не стала занудно рассказывать, что главное для турагента — отнюдь не любовь к путешествиям, а просто ответила правду: