Мгновение, и на меня падает тяжелая мужская куртка. Тянет показательно сбросить её. Не нужна мне забота Рязанова, поздно для неё. Но всё равно кутаюсь в куртку, согреваясь.

Пахнет кожей и розмарином.

Такое привычное сочетание, что низ живота сводит.

– Заболеешь, – фыркает, но не пытается мне помешать зайти глубже в море. – Я аптеки искать не буду.

– Не переживай, на этот случай существует доставка. Так… Какой у тебя план? Что ты хочешь сделать такого, чтобы всех поразить?

– Без понятия. Для начала, можем заехать перекусить. Здесь есть классный ресторан, там круглосуточно подают завтраки всех кухонь мира.

– Да, ты мне рассказывал.

Кхм.

Кривлюсь от осознания, что произнесла это вслух. Не собиралась признаваться, что слишком хорошо помню почти каждый наш разговор. Как личная папка «секретно», куда складывался весь хлам в попытках двигаться дальше.

С Владом было по-другому. Может, я просто сгорела, и подходила к новым отношениям серьезней. Не хватала каждое слово как сокровенное, потому что знала – у нас впереди целая жизнь. И тихие рассказы по вечерам, и объятия, из которых не хотелось выбираться.

Глупая, глупая Майина.

Артём никак не акцентирует внимание, лишь забирает нашу обувь, двигаясь к выходу из пляжа. На платной парковке только одна машина – его. Никто в такое время не гуляет по городу.

Лишь мы.

Непонятно зачем приехавшие сюда.

Я даю себе обещание, что попробую отвлечься. Если не получится или Рязанов снова будет запускать в меня дротиками боли – пошлю всё к черту. Найду автобус и поеду домой.

Но… Мне не хочется. Удивительно, как раздражающий мужчина рядом умеет переключаться. Не лезет с вопросами, не бросает рваных фраз. Будто выключает что-то в своем сознании.

Ресторан оказывается действительно хорошим, еда – очень вкусной. А центр, куда мы направляемся после, вовсе поражает. Город понемногу просыпается, появляются первые туристы.

Сжимаю крепче в руках пластиковый стаканчик, потягиваю айс латте. Лёд болтается, постукивая о стенку. А мне… Вдруг хорошо и легко становится. Спокойно.

Никому ничего от меня не нужно. Никаких оправданий, назойливых звонков, попыток перетянуть на свою сторону. Никаких неодобрительных взглядов отца, нужды соответствовать чьим-то стандартам.

– Так, ладно, – Артём выдыхает нервно. Обгоняет меня, идёт вперед спиной. Не сводит пристального взгляда. – Моя выдержка закончилась.

– Молчать так сложно?

– Очень. Я предлагаю игру. Ты ведь не струсишь?

Артёму давно за тридцать, а он ведёт себя как подросток.

Игры свои предлагает…

Показывать свою слабость и нерешительность не хочется.

Но и страшно подумать, что именно придумал Рязанов.

Фантазии ему было не занимать.

Рязанов умеет выдумывать игры. Такие, чтобы до дрожи пробирали. Жгли смущением, разрушали мои границы правильности. Полностью сносили все стены, оставляя обнаженной. И душой, и телом.

Внутри всё дергается от воспоминания, как мужчина помогал готовиться мне к модульной контрольной. За каждый неправильный ответ я теряла элемент одежды. Кожа воспламенялась от одного взгляда, сердце превращалось в камень, падало вниз.

Впервые я раздевалась перед кем-то.

Тогда это казалось самым безумным, что я делала в жизни.

– Какая игра? – интересуюсь аккуратно. – Что ты уже придумал?

– Не боись, Майин, ничего криминального. Ответ за ответ. Если поймал второго на лжи, то загадываешь желание.

– Тебе тридцать три или тринадцать?

– Да ладно тебе, Май, мы не виделись столько времени. Нечего рассказать о себе?

– Разве ты не узнал всё с помощью своих шпионов? Между прочим, это вмешательство в личную жизнь.