— Ты же сказал тебе нравится? — неожиданно, именно на замечание о челке, она отреагировала.

— Ты какая-то другая с ней, словно чужая женщина в доме, — он улыбнулся, оголив свои клыки, красивые и хищные.

— Никита, — она пристально смотрела ему в глаза, — Я у тебя одна?

— В смысле? — он нахмурился. — Есть ещё Костя.

— Я единственная женщина в твоей жизни? — она практически не моргала, пытаясь увидеть эмоции в его глазах. — И я не про маму сейчас.

— А ты сомневаешься во мне? — возмутился мужчина.

— Просто ответь, прошу! — настаивала Ника.

— Ты единственная женщина, которую я люблю, и которой принадлежу, ведь я обещал тебе себя, — он также пристально смотрел на жену, и он так искренне говорил, без намёка на ложь.

Никита поцеловал Веронику, от мягкости и вкуса его губ, стало ещё хуже. Она совсем разрыдалась, не понимая, что делать. Может сказать ему как все на духу? Но ей было стыдно, что она что-то искала, боялась продолжить ссору, она так не любила ругаться, повышенных тонов, крика. Ей захотелось его обнять, как в последний раз, услышать его сердцебиение, вдохнуть запах… такой родной, роднее своего… свой запах она даже не знала, а его узнала бы из тысячи, миллиона…

— Ты такая красивая у меня, сексуальная, манящая, — почти шепотом говорил он, гладя её по голове, — Мне так нравится владеть тобой, оберегать тебя. И ты не думай, я доверяю тебе, но я представил себя на месте Луказа, и даже не знаю, как это смотреть на тебя без желания прикоснуться. Вот и повёл себя как осел. Ну прости ты меня.

— Все нормально, — ответила Ника, шмыгнув носом, — Я пойду умоюсь и переоденусь. Никита?

— Что? — Никита помог жене слезть с барного стула.

— А где ты сейчас был?

— А что такое? — муж тут же нахмурился.

— Просто я ждала звонка, думала переживаешь, — Ника пожала плечами, — А ты не позвонил, ещё и уехал.

— Вообще, я кинулся за тобой, но потом решил, что ты, наверное, захотела побыть одна, я был взвинчен, и мы бы сильнее поругались. Я тоже хотел подумать над своими эмоциями, успокоиться, — ответил мужчина, — Сделал несколько дел небольших, заскочив в пару мест по соседству.

— Понятно, — Вероника пошла в сторону спальни, но в голове сразу появились картины, как он выпускает пар по соседству с другой женщиной.

Обида и стыд… за все что происходило, за все мысли и действия, за все! Это все ужасно… а если там и правда любовница? Что сказать родителям? Друзьям? Косте… как же это все ужасно, низко… ведь она была уверена, что с ней этого никогда не произойдёт. Так хотелось ничего не знать. Не нужно искать, если не готов к правде.

— Ника, — в гардеробную заглянул муж, застав её сидящей в нижнем белье на пуфике, — Ты чего так долго? Может закажем что покушать или съездим поужинаем где-нибудь?

— Никуда не хочу, — она выдавила улыбку, — Чувствую себя уставшей. Завтра сложный день. Давай домой закажем?

— Хорошо, — Никита хотел выйти, а потом снова заглянул, — А почему сложный день завтра?

— Я поеду снимать Новака, и это с утра до самого вечера, — произнесла Вероника, и видела, как муж сжал челюсть.

— Завтра? Так быстро? Я думал, съемка только в обсуждении, — мужчина старался говорит спокойно, но он не мог скрыть своё недовольство. — Подозрительный он тип. И вообще, он знает, что у тебя семья?

— Да, это первое, что он обо мне узнал, — Ника усмехнулась.

— Ну тогда ладно, — Никита покинул гардеробную.

Весь субботний день Вероника пыталась держаться словно все в порядке. Никита к вечеру совсем расслабился, словно ссоры и не было. И может быть, Ника также себя чувствовала, если бы не тот факт, что она знала о букете для другой. Никита ни о чем не подозревал, что в это мгновение летит к черту его семья, в самое пекло ада, ведь он думал, все как обычно, жена довольна, а он молодец.