– Он не смог устоять перед искушением. Опасность. Балансирование на острие ножа. И ты видишь… у него все получилось. Он вышел сухим из воды. Я позволил ему победить.

– Он действует так, будто думает, что за ним стоят высшие силы.

– Может, и стоят.

– И какой же бог ему помогает?

– Если и помогает, то не бог.

Селеста поднялась на алтарную платформу, обошла завернутое в пленку тело, убрала в карманы отвертку и фонарь. Взглянула на Джоя.

– Мы должны посмотреть на ее лицо.

Джоя передернуло.

– Зачем?

– Пи-Джи не назвал тебе ее имени, но сказал, что она из Коул-Вэлью. Я, наверное, знаю ее.

– Тебе только будет тяжелее.

– У нас нет выбора, Джой, – настаивала Селеста. – Если мы узнаем, кто она, мы, возможно, поймем, что он задумал, куда пошел.

Им пришлось перекатить тело, чтобы высвободить конец пленки. Прежде чем открыть лицо, они положили женщину на спину.

К счастью, пропитанные кровью волосы прикрывали изуродованные черты.

Одной рукой, очень осторожно Селеста сдвинула волосы. Другой перекрестилась.

– Во имя Отца, Сына и Святого Духа.

Джой откинул голову назад, уставился в потолок. Не потому, что надеялся увидеть в вышине Святую Троицу, упомянутую Селестой, просто не мог заставить себя смотреть в пустые глазницы.

– У нее во рту кляп, – сообщила ему Селеста. – Кусок замши, какой моют машины. Я думаю… да, щиколотки связаны проволокой. Не убегала она от этого бородача.

Джой содрогнулся всем телом.

– Это Беверли Коршак, – продолжала Селеста. – Она была старше меня на несколько лет. Милая девушка. Очень дружелюбная. Жила с родителями. В прошлом месяце они продали дом государству и переехали в Ашервиль. Беверли работала там секретаршей в энергетической компании. Ее родители дружат с моими. Знакомы с давних пор. Фил и Сильвия Коршак. Для них это будет удар, страшный удар.

Джой все смотрел в потолок.

– Пи-Джи, должно быть, днем встретил ее в Ашервиле. Остановился, чтобы поболтать. Она без колебаний села в его автомобиль. Он же не был чужаком. Во всяком случае… внешне.

– Давай прикроем ее, – сказала Селеста.

– Прикрой сама.

Его не пугало безглазое лицо. Он боялся другого: увидеть синие глаза, внезапно материализовавшиеся в глазницах, в последние, самые мучительные моменты ее жизни, когда девушка звала на помощь сквозь кляп и знала, что ни один спаситель не ответит на ее мольбы.

Зашуршала пленка.

– Ты меня поражаешь.

– Чем? – спросила Селеста.

– Своей силой.

– Я здесь, чтобы помочь тебе, вот и все.

– Я думал, что помощь нужна тебе.

– Может, первое не противоречит второму.

Шуршание прекратилось.

– Готово, – добавила Селеста.

Джой опустил голову и увидел, как ему поначалу показалось, кровавые разводы на алтарной платформе. Они открыли их, передвинув тело.

Приглядевшись, Джой увидел, что это не кровь, а краска из баллончика с распылителем. Кто-то нарисовал единицу и забрал в круг.

– Видишь? – спросил он Селесту, когда она поднялась на ноги с другой стороны мертвой женщины.

– Да. Что-то связанное со сносом церкви.

– Я так не думаю.

– По-другому и быть не может. А может, это проделки мальчишек. Они порезвились и там, – она указала в сторону нефа.

– Где?

– На первом ряду.

Издалека краска сливалась с темным деревом спинки.

Подхватив монтировку, Джой перебросил ноги через оградку пресвитерия, спрыгнул в нишу, где располагался хор, прошел к алтарной преграде.

Услышал, что Селеста следует за ним, но по галерее.

На спинке скамьи первого ряда, слева от прохода, кто-то нарисовал последовательность цифр, каждую обвел красным кругом. Цифры располагались на небольшом расстоянии друг от друга, будто каждая маркировала место одного человека. Крайней слева нарисовали двойку, у прохода – шестерку.