– Так ты из-за этого вытряхнула свой кошелек? Ради благотворительности?

Она снова покраснела.

– Это очень хорошее дело. Дети так беззащитны и находятся в полной зависимости от взрослых.

– У тебя было трудное детство? – спросил он.

Он не мог не испытывать любопытства относительно ее прошлого. И как могла обычная няня выложить столько денег, как она это сделала сегодня? Может, пока она жила на ранчо, у нее не было никаких расходов? Однажды она сказала ему, что ее единственной причиной был кофе латте по утрам. Он так мало знал о ней. Он даже не знал ее фамилии.

Пиппа была англичанкой, но не поддерживала связей со своей родиной. И Диего, который был горд тем, что он американец, не мог этого понять.

– У меня было все, что только может пожелать ребенок, – сказала Пиппа. – Лучшие игрушки, первоклассное образование и конюшня, полная лошадей, которые заставили бы даже легендарного Диего Веласкеса испытать зависть.

– Легендарного? – переспросил он.

Значит, она родилась в богатой семье. Но когда она переехала жить в Штаты, то оставила прошлое позади. Он видел, как она жила. Очень скромно.

– Не хочу кружить тебе голову, но ты просто волшебник во всем, что касается лошадей.

– Я умею обращаться с лошадьми, – признал Диего.

– Но не с людьми?

– С некоторыми из них.

К этому времени диджей встал за пульт, и многие гости вышли на середину зала, чтобы потанцевать.

– Принести тебе еще чего-нибудь выпить? – спросил Диего, когда Пиппа допила свою «Маргариту».

Она пожала плечами.

– Я не большая любительница текилы.

– Что ты предпочитаешь?

– Что-нибудь игристое. Я хочу праздновать.

Он посмотрел на нее, приподняв бровь, и взял у нее из рук пустой стакан.

– Я скоро вернусь.

Он направился к бару и вернулся с бокалами игристого белого вина.

– Как тебе это? – спросил он.

– Намного лучше. – Пиппа взяла у него из рук бокал.

– И что мы празднуем?

– Мой день рождения, – ответила она. – Мне сегодня исполнилось двадцать пять лет.

– С днем рождения, Пиппа.

Двадцать пять. Значит, она была на пять лет моложе его.

Она сделала глоток вина, и он последовал ее примеру. Они пили вино и беседовали ни о чем, а оркестр в это время играл танго, и Пиппа слегка покачивалась в такт музыке.

– Итак, Пиппа, что мы будем с этим делать?

Она наклонила голову набок.

– Я не совсем понимаю, что ты имеешь в виду. С чем?

– С этой ночью. – Диего обнял ее за талию и притянул к себе.

– Я не уверена, – мягко произнесла она.

Ее лицо было так близко от его лица, что ему захотелось поцеловать ее. Он помнил, какими мягкими и сладкими были ее губы, когда он поцеловал ее на сцене.

– Ну, я весь твой… на сегодняшнюю ночь, – громко сказал он, чтобы напомнить самому себе, что это всего лишь на одну ночь. – Скажи, что ты хочешь, чтобы я сделал.

Она запрокинула голову, и их взгляды встретились. Ее губы слегка приоткрылись, и она положила руку ему на плечо.

– Покажи мне, как хорошо проводить время, ковбой.

Когда аукцион завершился и дамы присоединились к своим холостякам, напряжение, казалось, покинуло зал. Пиппа чувствовала себя свободнее, чем когда-либо. Бремя наследства давило на нее всю ее прошлую жизнь. Она знала, что должна принимать правильные решения, когда станет взрослой. Ее мать не раз говорила ей, что она не должна спешить, не должна выходить замуж слишком молодой, как сделала она сама. И хотя она любила свою семью, чувствовала, что многое упустила в этой жизни.

– Еще вина? – спросил Диего, прерывая ход ее мыслей.

– Да, белого вина или шампанского. Я обожаю все, что шипит и пенится, – сказала Пиппа.