— Куда ты собиралась поехать?

— Домой, — произношу тихо. Знаю, что он меня отчитает. И вроде есть за что. А вроде и нет.

— Сейчас у тебя рабочее время, — смотрит жестко. Неотрывно. И атмосфера между нами тяжелеет. И кажется, что ее можно потрогать рукой…

— Я знаю. Просто я предупредила всех, что сегодня уже не вернусь, а конференция и правда закончилась немного раньше, чем было обещано. И я не увидела смысла возвращаться. Потому что дела отложила на завтра.

Вот серьезно. Я оправдываюсь, совершенно не чувствуя себя виноватой!

— Алин. Это первый и последний раз. Чтобы больше такого не было

Камиль стоит полусогнутый. Его лицо близко от моего. Я вижу, что он медленно наклоняется, и отворачиваюсь, мгновенно разбавляя атмосферу.

— Камиль Абдулаевич, а у вас ведь тоже рабочее время. Вы как-то можете прокомментировать свое отсутствие?

— Вот чертовка. Она ещё и огрызается.

Эта странная, вольготная наша с Камилем манера общения точно до добра не доведёт. Она явно ведёт нас не в ту сторону.

Я смотрю в окно, пытаясь сконцентрироваться на картине за стеклом, но ничего не вижу, потому что всё моё естество настраивается на близость Камиля. И от этого учащается пульс и становится жарко. И тесно. Как будто пространства стало ещё меньше.

Чувствую, как мужские пальцы ложатся на подбородок и заставляют повернуть голову.

Карие глаза очаровывают. В них словно несколько непримиримых граней, несочетаемых стихий. Лёд и пламя. Сдержанность и неудержимость.

Я знаю, Камиль меня хочет. Его затуманенный взгляд говорит мне о многом и бросает в пучину порока. И я тайно представляю, как он гасит моё сопротивление и набрасывается на меня. Голодный. Страстный. Нежный. А я сдаюсь под его неудержимым напором, потому что мне так этого не хватает. Когда мужчина смотрит вот таким непримиримым жёстким голодным взглядом.

Слишком громко я втягиваю воздух, слишком резко и плотно свожу колени. И это действие не укрывается от внимания Камиля.

Наши лица так близко друг от друга. Секунда… и его губы сминают мои в бешеном, неумолимом поцелуе. Камиль не даёт ни единого шанса отвернуться и оттолкнуть его, крепко фиксируя мою голову. Его язык дерзко скользит по моему, ласкает нёбо, а я плавлюсь от таких жадных собственнических движений.

Его мощный уверенный напор — это что-то непередаваемое. Я слишком поздно осознаю, что Камиль уже корпусом углубился в машину и теперь налегает на меня ещё больше.

Его ладонь ложится мне на шею и медленно движется вниз. Соски набухли и жаждут мужской ласки. И я почти неосознанно жду, когда он дотронется до груди хотя бы сквозь одежду. Или начнёт задирать юбку, обжигая наглым касанием. В моём сознании он давно уже разложил сидение, придавив меня крепким телом, а его каменный член уже порывисто двигается во мне, раз за разом вырывая из моей груди сдавленный крик, а я подаюсь навстречу, поддерживая заданный мужчиной темп.

Надеюсь, ничего этого не видно в моих глазах.

Камиль очень напряжен. Его движения твёрдые, но торопливые, как будто он не хочет терять времени, понимая, что я вновь оттолкну его.

Его крепкие сильные ладони уже скользят вниз, ложатся на бёдра, сдавливая и сжимая их…

Господи, он меня даже не трогает, это всё расшалившееся воображение.

А я чувствую усиливающийся внутренний трепет, оседающий внизу живота тяжёлым туманом. И дыхание уже полностью меня выдаёт: я с шумом жадно хватаю воздух, а желание накрывает плотной волной.

Подаюсь вперёд бёдрами, сжимая интимные мышцы, потому как сладкая истома уже охватила тело.

Мне так нужна разрядка… Скоро. Сейчас…