С отъездом короля Катрионе не было смысла оставаться при дворе, поэтому она стала думать о возвращении домой. Однако в последний момент король заставил ее пообещать, что она отправится к себе только тогда, когда королева окажется во дворце. Графиня обещание дала, но очень надеялась, что с появлением королевы избавится от внимания Джеймса. Она страстно желала Патрика, хотя порой и задавалась вопросом, одиноко ли ему там так же, как ей здесь.

В начале ноября Джеймс наконец добрался до столицы, где его встретили подданные, которых он отправил за королевой, и проводили до апартаментов, где разместилась датская принцесса. На громоподобный стук дверь открыл перепуганный слуга, и Джеймс Стюарт с криком, что хочет видеть свою супругу, ворвался в дом.

Узнав, что она в гостиной на втором этаже, его величество легко взбежал по ступеням лестницы и, ворвавшись в комнату, воскликнул:

– Анна, любимая! Это твой Джейми! Поцелуй меня, девочка! Я приехал забрать тебя в Шотландию!

Перепуганная принцесса вряд ли поняла, что прокричал этот похожий на дикого викинга мужчина, хотя очень прилежно изучала английский язык. С выражением явной неприязни на лице она попятилась, но тут вперед выступил граф Гленкирк и медленно, на правильном английском, сказал принцессе:

– Ваше королевское высочество, имею честь представить вам его величество короля Шотландии Джеймса Стюарта!

Принцесса тут же присела в глубоком реверансе, и это вышло у нее так мило, что король был немедленно очарован. Принцесса оказалась куда красивее, чем на портрете: с шелковистыми золотистыми волосами, небесно-голубыми глазами и бело-розовой нежной кожей. На подбородке у нее красовалась очаровательная складочка, а когда она улыбалась, рядом с уголками ее похожего на розовый бутон рта появлялись две крошечные ямочки. Она буквально олицетворяла собой свежесть и невинность, так что Джеймс сразу же вспомнил все описанные Катрионой прелести, которые сулила ему женитьба.

– Его величеству угодно поприветствовать вас поцелуем в честь встречи, ваше высочество, – продолжил граф.

Анна Датская, даже не взглянув на короля, обратилась непосредственно к Гленкирку:

– Пожалуйста, скажите его величеству, что датские леди из хороших семей не целуются с джентльменами, пока не выйдут замуж.

Снова присев в реверансе перед группой шотландских придворных, она сделала знак сопровождавшим ее дамам, и те следом за ней вышли из гостиной.

У Джеймса отвисла челюсть, и, ошеломленный, он смотрел на это действо, затем, придя в себя, крепко выругался и добавил:

– Боже! Неужели я обвенчан с этой ледышкой?

Его придворные, многие из которых уже успели узнать, что представляют собой датские дамы, не осмелились произнести ни слова. Наконец заговорил Патрик Лесли:

– Кузен, она просто растерялась, ты застиг ее врасплох, – и, думаю, она была охвачена стеснением и по-девичьи смущена. Безусловно, она предполагала встретиться с тобой в парадном одеянии, а не в том простом платье, в котором ты ее застал. Как обладатель изрядного стажа супружеской жизни, могу заверить тебя, что женщины придают большое значение своей внешности, особенно при первой встрече.

Из реплик остальных придворных можно было понять, что они согласны с графом. Несколько успокоившись, Джеймс сказал:

– Катриона шлет тебе свою любовь, Патрик. Я дал ей позволение вернуться домой, в Гленкирк, как только мы прибудем в Шотландию.

Придворные датской принцессы проводили Джеймса в другой особняк, где ему предстояло жить до официальной церемонии бракосочетания, а граф Гленкирк разыскал одну из фрейлин принцессы и попросил, чтобы нарядила свою хозяйку поэлегантнее к следующей встрече с королем.