– Ты все равно уступишь мне.

– Никогда! – выдохнула Кэт, но голос ее дрожал.

– Дело сделано, красавица. Сдайся и наслаждайся, как это делаю я.

Катриона ничего не ответила, но он чувствовал, как она напрягает бедра, чтобы не отвечать ему. Джеймс не собирался отступать. Отпустив ее руки, он требовательно произнес:

– Обними меня.

Ее светло-зеленые глаза блестели от выступивших слез, лицо исказила гримаса боли.

– Если бы Патрик сейчас вошел сюда и увидел нас, то не стал бы выяснять, сопротивлялась ты или наслаждалась. Так не противься же, ведь я вижу, как это прекрасное тело жаждет меня! Ничто уже не изменит того факта, что я овладел тобой! Сдайся!

Она так и не произнесла ни слова в ответ, но глаза ее закрылись, из-под опущенных век побежали по щекам слезы. Уже в следующее мгновение ее руки крепко обхватили его, бедра выгнулись ему навстречу, ловя и отвечая на каждое движение. Почувствовав себя победителем, Джеймс Стюарт полностью погрузился в сладость покоренной женщины.

После того как оба вознеслись на вершину блаженства и вернулись в реальный мир, его величество, опершись на локоть, посмотрел Катрионе в лицо, но она закрыла глаза, не желая встречаться с ним взглядом.

– Вот именно такой я тебя всегда и представлял, – бархатным голосом проговорил Джеймс. – Твои веки стали пурпурными, из-под ресниц сочится влага, тело ослабло от любви, а губы распухли от поцелуев.

Нагнувшись, он нежно коснулся губами ее соска, потом другого. Вдруг она воскликнула:

– Я не прощу вам этого, Джеймс Стюарт!

Он чарующе улыбнулся.

– Ну полно! Простишь, моя сладкая. Конечно, простишь!

Приобняв ее, он начал ласкать нежные округлости. Кэт попыталась отстраниться:

– Прошу вас, сир! Вы же уже насладились. Ступайте теперь к себе.

– Но почему, моя сладкая? – Джеймс искренне удивился. – Не думаешь же ты всерьез, что один раз – это все, о чем я мечтал? Ну нет, дорогая. Впереди у нас целая ночь наслаждений.

– Ох нет! Пожалуйста, не надо!

Она попыталась вырваться из его объятий, но он удержал ее и с сожалением сказал:

– А я-то питал надежду, что, после того как закончатся наши предварительные сражения, ты отнесешься ко всему происходящему разумно. Для Патрика не будет иметь значения, сколько раз я овладел тобой: один или дюжину. У меня нет никаких сомнений в твоей добродетели, но твое тело отвечает на мои ласки, и ты не сможешь это отрицать. Почему ты так сопротивляешься? Я нежен с тобой, к тому же знаю, что хороший любовник.

– Ох, ваше величество, мне казалось, что это понятно. Я не знала никаких мужчин, кроме Патрика. Я отдалась ему до того, как мы поженились, потому что любила. Разумеется, мое тело ответило на ваши ласки, но этому тоже научил меня он. И вот сейчас пришли вы и объявили на меня свое королевское право. В постели мое тело и мое сознание всегда сливались воедино, поскольку я ложилась с мужчиной, которого любила, но вас, милорд, я не люблю. Именно поэтому не могу не сопротивляться.

– Тебе очень повезло, моя прекрасная кузина, – со вздохом произнес Джеймс Стюарт. – Вот я никого никогда не любил и совершенно не представляю, что это такое – любовь. Я вырос без материнской любви и ласки. Одним-единственным человеком, который хоть как-то проявлял ко мне нежность, была старая няня. Остальные меня просто кормили, одевали, воспитывали и учили.

– Тогда мне искренне жаль тебя, Джейми, поскольку любить по-настоящему – это и означает жить полной жизнью. Главная проблема в том, что у тебя никогда не было ничего лично твоего, но когда приедет эта маленькая королева, то будет принадлежать только тебе. А уж когда пойдут дети… Не успеешь оглянуться, а вокруг тебя уже большая семья, которую будешь любить ты и которая будет любить тебя.