Переданная матерью сумка нашлась у двери ванной.

Вода немного прояснила голову, к ужину Мира уже практически пришла в себя, а на воздухе и вовсе жизнь заиграла нормальными, яркими красками. Инквизитор жил почти в том же районе, так что местность была знакомая, ничего такого, что заставило бы напрягаться от каждого шороха. А уж ошарашенные лица тех двоих, в чей конфликт с Хассом она влезла, и вовсе подняли настроение до небывалых высот, тем более, что Федор сразу понял причину этих выразительных взглядов.

- Они? Тогда, за гаражами? - он аккуратно придержал Миру за плечо.

- Угу. Они, - она не стала добавлять “Сам же наверняка знаешь”. - Интересно, а у магов ноют раны на погоду?

- Криво залеченные - с годами начинают. А так мы все-таки крепче обычных людей, да и медицина лучше. Не должно. А что? Что-то беспокоит? Бок ноет? - Грозной показалось, что запах пропитанной воском силы оседает на коже, въедаясь в нее.

- Да нет, просто любопытно…

Бок действительно почти не ныл, только при резких движениях напоминал о себе, так уж получилось, что и удар от инквизиторов-недоучек, и рана от чешуйки пришлись практически на одно и то же место, так что заполучить себе в пользование личную метеостанцию Мирослава вполне могла. Хотя что-то подсказывало, что вариант “криво залеченный” здесь не подходит.

Инквизитор осторожно потянул ее в обратную сторону, очевидно посчитав, что той не очень хорошо, а дальнейшая прогулка пойдет во вред. Мирославу неожиданная встреча вернула мыслями к однокурснику, возможно действительно огребшему дополнительных проблем из-за ее активности.

- Знаешь, как они оправдывались? “Лучше мы разберемся до того, как он окажется в заповеднике, со старшим братом вместе”.

- А старший? - Мира хлопнула ресницами, перебирая варианты.

- Полукровка. Без перекосов, в идеальном балансе. Хасс этот тоже полукровный, но тут вышел чистый маг, пусть и середнячок.

- Странно тогда, что на него так на курсе смотрят. Староста наша тоже полукровная - и ничего.

Федор пожал плечами: всякое бывает. Тут же не только на происхождение надо смотреть, сколько на характер и отношение к окружающим. В любом случае, Грозная сделала себе мысленную пометку присмотреться внимательнее.

6. И где?

Возвращение на учебу прошло в штатном режиме, практически также незаметно, как и исчезновение Миры, все-таки примелькаться в новом коллективе она еще не успела. Зато теперь Грозная внимательно рассматривала собирающихся в аудитории студентов, выискивая знакомые лица и пустые, не занятые и не забитые для товарищей, места. Со второго ряда ей приветственно махала староста, явно намекая присесть рядом с ней. На счастье не горящей энтузиазмом магички, рядом с Алиной рядом опустилась другая студентка, имени которой вспомнить так и не вышло.

Следующий вариант обнаружился рядом с Антоном. Тоха, правда, счастья соседства с Мирой явно не ожидал: спешно повторял что-то в своих записях и, по крайней мере так казалось от двери, молился какому-то безымянному божеству, покровительствующему студентам. Зато после падения Грозной на стул страдальчески развернулся к ней:

- Я не понимаю! Как это считать? Зачем оно мне вообще надо? Как думаешь, мне дадут отчислиться сейчас? А если…

- Боги… Хасс хотя бы молчал. Дай сюда, хоть посмотрю, что там проходили, - она отобрала тетрадь. - И ручку дай, кто так пишет…

- А ты всегда такая злая с утра? - Антон заглянул через плечо.

- Только когда что-то болит или раздражает. И бесполезная суета входит в число раздражающих вещей.

Здесь Грозная, конечно, лукавила. Суету с болтовней она прекрасно научилась игнорировать еще в детстве, образ жизни сказывался: переезды, чьи-то постоянные визиты, куча новых людей вокруг, срывы родителей с места в очередную погоню. Все это не могло пройти мимо, так что Мира могла бы спать под летающими заклинаниями, иногда уворачиваясь от долетающих осколков и искр, если, конечно, это не была новая квартира. В остальное время ей было все равно. Но ноющий бок портил настроение, хотя уже гораздо меньше, чем вчера, так что она весьма бодро исправляла в конспектах однокурсника неправильно списанные формулы.