Она бросила мне на стол бумажки.

– На, полюбуйся!

– Что это?

– Читай! – вместо ответа потребовала Валерия.

– Заявочка на установочку унитазика… Миленько! – я рассмеялась и переспросила. – Что это?

– Заявочка! Катюшечка вчера скинула! На почточку! – съехидничала Козлова. – И что мне с этим делать? Я, вообще-то, унитазики не устанавливаю!

– Блин, Лера, – рассердилась я. – Ну с кем не бывает? Заработалась девочка, вот и отправила не туда! Не надо делать из этого трагедии!

– Хорошо, – легко согласилась Лерка. – Ну, а вот это она скинула именно мне. Читай.

– Скрепочки – две пачечки, файлики – упаковочка, сто штучек, стерженьки для карандашика – одна упаковочка, – я захихикала, но продолжила чтение. – Ручечки гелевые – зелененькая и красненькая, подставочка под визиточки… А наша куда делась?

– На ней волки какать уехали! – ругнулась Лерка. – Ты читай-читай! К концу списка стошнит радугой!

– Пакетики для мусорочка, – я не выдержала и заржала в голос. – Катюха переработала вчера! Целый день с клиентами сюси-пуси, вот к вечеру и не смогла перестроиться!

– Тебе смешно, – обиделась Козлова. – А мне надо заявку закрывать. Если я такой документ принесу в бухгалтерию на согласование, то мне дырокольчиком по лобику настучат.

Я вздохнула:

– Давай шедевр, переведу с няшного на человеческий. Я ж, какой-никакой, а переводчик!

– Прямо сейчас переводи, при мне. А я пока кофейку глотну – успокою нервы.

– От кофе ты еще больше задергаешься. Если хочешь успокоиться, то лучше выпить чаю с мелиссой и ромашкой, понюхать эфирное масло лаванды.

– Ерунда! – отрезала Козлова, насыпая в чашку три ложки гранул. Затем она кинула три кубика сахара и залила смесь кипятком. – М, божественный аромат! А лаванду свою противную сама нюхай.

Я сморщила нос. Кофе – не мой напиток. Честно говоря, я не понимаю массовой истерии вокруг кофеен. Все эти гламурно-ванильные девочки пьют кофе, потому что им действительно нравится его вкус или это дань моде? На мой взгляд, сладкие пирожные лучше запивать чем-то, не перебивающим вкус десерта, например, зеленым чаем. Кофе, как и какао, слишком самодостаточен, на мой взгляд. Ему не нужны штрудели и кексы!

– Кофе, чтоб ты знала, обладает исключительной пользой для организма, – завела Лерка. Похоже, ее нервы и впрямь требовали ароматного напитка, потому что, глотнув бурды, она перестала сердито сопеть. – Кофейные зерна содержат калий, магний, кальций, витамины. Всего две чашки кофе в день – и никакого рака желудка, поджелудочной железы и кишечника. Кофе настоятельно рекомендован курильщикам. А знаешь, зачем?

– Чтобы побыстрее добить страдальца? – предположила я. – Минздрав уверяет, что курение – это очень медленный способ самоубийства. Вот, пара чашек кофе в день и ускорят этот процесс…

– А вот и нет! – не обиделась Козлова. – Наоборот! Кофе – первешее средство от рака крови! Курящие – в зоне риска, их организму требуется помощь. А еще, оно предупреждает болезнь Паркинсона. Вот.

– Что – оно?

– Кофе, конечно. Ты чем слушаешь?

– Кофе – он мой.

Лерка поставила кружку на стол и с обидой взглянула на меня.

– Тебе жалко, что ли?

– В смысле? – не поняла я.

– Тебе жалко кружечки кофе?

– Нет, конечно! Пей на здоровье. С чего ты решила?

– Ты только что сказала, что кофе – твое!

Я выдохнула.

– Тьфу ты! Я сказала: «Кофе – он мой»! Мужской род! Не оно, а он – черный кофе, крепкий кофе. Никак не иначе! А так-то пей, тут все общее.

– А, – сообразила Козлова. – Поняла. А какао?

– Какао – оно. Вроде.

– Странно как-то…

Лерка вздохнула, потом подула в чашечку и осторожно отхлебнула.