Могу я, перед тем как выйти за старика, дать себе слабину и насладиться молодым, горячим будущим сводным братом? Нет? Нет! Нет! Это провал!

Но спорить с собой уже поздно…

Дело сделано, он уже катал горошину соска во рту, и я выгибалась, млея под его жаркой лаской. Когда он посадил меня на трюмо и пристроился между ног — я только тихонько ахнула и раздвинула колени шире.

Почти братец был сам грех и искушение — как устоять? Я забылась в его руках давно, а когда ощутила касания пальцев на своих мокрых складочках, вообще растеклась лужицей. Он орудовал в моих трусиках ловко, умело, точно зная, куда надавить и что потеребить для достижения мною полной прострации. Я уже не могла сдерживаться и только стонала, когда он сдёрнул с меня белое кружево стрингов и приставил головку члена к входу. Мощный толчок, которым он вошёл внутрь, я бы уже не смогла предотвратить никоим образом.

Это потом, придя в себя, я понимала, что надо было оттолкнуть и ударить, что это подстава, но тогда не смогла — тело и разум меня предали. В тот момент его вторжение казалось просто жизненно необходимым и наполнило меня живительной энергией до самых краёв.

Я не могла говорить — только пыталась с шумом набрать воздуха в грудь, захлебнувшись экстазом. Хваталась за его широкие плечи, порвав тонкие швы рукавов платья — так сильно хотела его трогать, а ещё я обняла его ногами и подмахивала бёдрами, пытаясь попасть с ним в один ритм, чтобы достичь разрядки и улететь в небеса. Подальше из этой неправильной комнаты и своей неправильной жизни…

Наверное, кто-то сверху меня услышал, и в самый пик, в тот момент, когда я вскрикнула, достигнув оргазма, дверь в комнату с громким стуком отлетела к стене, и на пороге нарисовались все действующие лица нашей комедии абсурда.

Мой жених, мой отец, мать Дэна и его девушка Света — стояли на пороге, разинув рты в немом удивлении. Он как ни в чём небывало неспешно вышел из меня, обтёр член о свадебное платье и, усмехнувшись, ушёл, растолкав плечами шокированных свидетелей нашего грязного совокупления.

Я закрыла глаза.

Трындец.

Он меня переиграл. Тварь. Ушёл и бросил на растерзание. Заставил одну расхлёбывать последствия. Я буквально слышала, как в груди разбивается на мелкие осколки моё несчастное сердце.

13. Глава 12

С какой бы радостью я сейчас провалилась сквозь пол! Или растворилась в воздухе… или просто упала в обморок, но нет. Чудес не произошло, да и нервная система оказалась достаточно крепкой, не позволив спрятаться за отключкой. Три пары глаз — хорошо хоть Света свалила вслед за Деном — продолжали вынимать из меня душу, и не осталось ничего иного, как спрыгнуть со стола, поправить платье и расправить плечи.

— Тина, он тебя принудил, да? — первым отмер папа. Больше всех мне было стыдно именно перед ним.

— Что ты такое говоришь, Женя? — тут же встрепенулась Марго. — Мой Дениэль не насильник, да и посмотри только на лицо своей дочери, разве так выглядят жертвы принуждения?

Не хотела бы я сейчас видеть своё лицо, мне хватало лишь примерного о нём представления. Наверняка глаза горят нездоровым огнём, губы опухли, щёки пылают, волосы растрёпаны и на шее засосы.

— Моя дочь тоже честная девушка, она бы никогда...

Папа, папа, к сожалению, ты ошибаешься. Твоя дочь смогла. Потому что просто наивная дура! Хотелось бы мне сказать, что да, я честная! Виноват коварный соблазнитель: заставил, принудил, влюбил, обманул, но нет. Этого делать никак нельзя. Во-первых — потому что не совсем правда, а во-вторых — потому что уж их свадьба сорваться никак не должна.