— Ну, слава богу, ничего серьезного. Я уже час не могу до нее дозвониться! Где она?

 — Со мной. Везу ее домой после клиники. Телефон остался в клубе, не до него было.

 — Включи громкую.

Нажал на необходимую кнопку, переключая звук на динамики автомобиля.

 — Включил.

 — Кирыч, ты как?

 — Со мной все в порядке, не волнуйся. Я отлежусь пару дней и буду, как новенькая.

Девчонка настолько была увлечена разговором с руководителем, что совершенно не замечала моего свирепого, убийственного взгляда.

 — Значит так! Появишься в клубе в ближайшие две недели — взашей выгоню. И учти. Выйдешь в школу — и я об этом сразу узнаю! Обещаю, что лично свяжусь с Глебом и объясню ситуацию. Это понятно?

 — Толя, мне работать нужно...

 — Даже слышать ничего не хочу! Я предупредил. Тебе нужно что-нибудь? Лекарства или...

 — Отстань, зануда. У нее все есть.

 — Спасибо тебе, Слав. Я твой вечный должник.

 — Ой, да брось ты. Не для тебя стараюсь. Все. Отбой.

Нажал на кнопку сброса вызова и повернулся к молодой женщине.

 — Ты что, серьезно собралась через два дня возвращаться к работе?

КИРА

Умные все какие! А жить я буду на что? Моих запасов на период восстановления, конечно, хватит. Но все же. Да и вообще! Подумаешь, какой-то ушиб. Как будто я в первый раз упала!

 — К чему такую проблему создавать? Это обычный ушиб. Через несколько дней все пройдет.

 — О какой школе он говорил?

 — Помимо клуба, я еще работаю в школе искусств. Преподаю детям современные танцы. Веду несколько групп.

 — А Глеб — это твой директор?

 — Да. Он владелец.

 — А я думал, что «Логово» — единственное место, где ты работаешь. 

 — Я ведь одна дочь воспитываю. Приходится крутиться.

 — А кто находится с Марией, пока тебя нет ночью?

Какое это имеет для него значение? Ему не все ли равно?

 — Отвожу ее к соседке. Та присматривает и спать укладывает.

 — Ты оставляешь ребенка ночевать у незнакомых людей? — тон его вновь стал резким.

 — Она моя подруга. И у нее тоже двухлетняя дочь, — я сейчас что, оправдываюсь? Неужели?

Слава посмотрел на меня очень странным взглядом. Прочесть что-то в его глазах абсолютно не представлялось возможным.

 — Что?

 — Просто я удивлен. Сейчас схожу за твоими вещами. Надеюсь, когда я вернусь, ты будешь так же спокойно сидеть на месте. Потом в аптеку. Потом отвезу тебя домой.

Машина затормозила под яркой вывеской.

 — Ну что вы! Я прекрасно доберусь сама! Спасибо большое, вы и так сделали слишком много! — начала судорожно и слишком торопливо расстегивать ремень заплетающимися от напряжения пальцами.

 — Намереваюсь сделать еще столько же. Жди, — с этими словами вышел из машины, на секунду задержавшись и уточнив, — и двери заблокируй, — пальцем указал на нужную кнопку.

Сделала так, как он велел, и устало откинула голову назад.

Не буду ничего решать. Не буду спорить.

Хочу лишь, чтобы пронизывающая боль прошла. Хочу забрать Машеньку домой, обнять свою малышку и просто выспаться.

Через пять минут Слава вернулся. Протянул пакет с моей сумочкой и спортивными вещами. В полном молчании мы доехали до ближайшей ночной аптеки, и когда я почти рванула из машины, чтобы самой совершить покупку, провожатый остановил меня и очень грозно велел оставаться в автомобиле.

 — Я сам схожу.

Никакие возражения он даже слушать не стал. Мне запретил выходить. Прихватив назначение доктора, вышел из машины, строго напомнив о блокировке дверей. Понимаю, что уже думаю об этом второй раз за ночь. И, тем не менее… Вот же характер у человека!

Но если честно, я ему очень благодарна.

Зачем он со мной возился, конечно, большой вопрос, но, может, были еще на свете люди, которым не все равно, когда они видели боль и страдания других.