Хил некоторое время смотрела на него отсутствующим взглядом, полным сомнений. Она будто решала, стоит ли говорить об этом вслух, но слова всё же сорвались с её губ:

– Тэо нам очень… помог. Можно сказать, мы живы и свободны только благодаря ему. Я надеялась, что так смогу отплатить ему. Думала, так будет лучше…

– Конечно, будет! – воодушевился Абео. – Вы даже не представляете, насколько это революционное открытие! Если всё, что вы описали, – правда, мы стоим на пороге нового будущего для всех эгеров Аструма!

– Говорите прямо как он, – усмехнулась Хил. – Как бы и вам с таким рвением не оказаться там же…

Разговоры о смерти Тэо Рэсиса явно давались ей с большим трудом. Тори так и не смог понять, кем они приходились друг другу. Но даже невооружённым глазом было видно, как сильно новости о его отце ранили Хил. Виатор всё ещё не оставлял надежду, что между ними был как минимум тайный роман. Конечно, это было бы жестоко по отношению к матери, но это сделало бы Тэо хоть немного меньшим праведником в его глазах. Дало бы понять, что отец тоже был человеком со своими слабостями и страстями. А может, и вовсе тем ещё кобелём! От этих мыслей уголки рта Тори поползли вверх, и он одёрнул себя, чтобы не выглядеть полным идиотом на фоне всех этих траурных лиц.

– Кто мог убить его? – снова вмешался Тарин. – Мне казалось, в империи жизнь врача ценится не меньше любой другой.

– А кто хочет найти нас и запихнуть на остров подыхать, как собак? – норовисто парировала Хил. – Кому-то выгодно держать нас под замком. Но у этого кого-то явно очень длинные руки. Уж точно длиннее, чем у нас, смертных.

– Думаете, боги? – с придыханием спросил Тори.

Хил и Абео почти одновременно хлопнули себя ладонями по лицу. Тори лишь растерянно огляделся, не понимая, что такого сказал в этот раз.

– Кто бы это ни был, – продолжил Абео после небольшой паузы, – правда однажды раскроется. И мы должны сделать для этого всё. Вы позволите нам встретиться с вашей дочерью?

– Попридержи коней, красавчик. Что бы ты там ни захотел вскрывать, после всего случившегося мою дочь в это впутывать не нужно. Да и кого бы то ни было из нас. Как показывает практика, идея крайне дерьмовая.

– Но вы ведь сможете изменить всё! Тысячи людей страдают взаперти…

– И без тебя знаю, – перебила его Хил, – видела. Но сейчас нет ничего важнее нашей безопасности. Мы годами сражались за свою жизнь не для того, чтобы нас прирезали и бросили в канаву. Даже за правду. Как видите, она никому на самом деле не нужна. Жаль, что Тэо пришлось усвоить этот урок таким путём… Думаю, вам пора отправляться назад.

Хил поднялась с места и проследовала к двери, распахнув её и впустив прохладный осенний воздух. Присутствующие ещё некоторое время переглядывались в неловком молчании, пока потихоньку не начали расходиться. Абео нерешительно двинулся к выходу, и Тори последовал за ним, но в последний момент бореец резко остановился, так что Виатор едва не влетел ему в спину. Он осыпал товарища самыми изысканными выражениями, но тот неотрывно смотрел в глаза Хил.

– А знаете, мы никуда не уйдём.

Абео старался говорить твёрдо, но его голос дрожал. Да и язык тела с потрохами выдавал его неуверенность в себе. Хил в удивлении вскинула бровь.

– Люди мучаются столько лет, и вы – единственная, кто может что-то изменить. Врачи ломают голову, эйра Тэо и вовсе отдал жизнь, надеясь докопаться хоть до крупицы истины. А вы отказываетесь помочь? Вы ведь знаете, каково это – быть неспящей! Как вы можете просто стоять в стороне?!