Я обреченно вздыхаю и беру трубку.

– Да, мам. Все хорошо, я на сейчас на вокзале, провожаю Лизу в Питер. Через сколько? Ну, минут через семь-десять. У нее поезд в два.

– Олеся! Я же просила тебя не опаздывать. Нам еще за платьями надо заехать, тебе волосы покрасить…

– Мам, ну ты чего? Я ведь уже говорила, что не хочу никаких процедур! Мой цвет волос меня вполне устраивает.

– А я и не говорю, что он плохой. Просто обновим оттенок, придадим ему свежести и блеска. И не спорь! Я уже выехала за тобой. Чтобы через десять минут ждала меня у главного входа!

– Хорошо, – тихо соглашаюсь и сбрасываю вызов.

– Мегера! – комментирует мой разговор с матерью Лиза.

– Она просто беспокоится за меня, – возражаю вяло. – Все нормально, Лиз, честно. Я уже привыкла.

– В том то и дело, что нет! Это нифига не нормально, Олеся! То, что она каждый твой шаг контролирует. Что не дает даже вздохнуть спокойно. Она жить тебе не дает! Ты одна до сих пор ходишь неприкаянная, почему?!

– Потому что еще не встретила своего человека.

Я даже не задумываюсь, перед тем как ответить. Щеки заливает ярким румянцем, сердце ухает куда-то вниз, сжимается до размеров теннисного мячика. Перед глазами возникает уже знакомый образ. Фантомный запах бьет по слизистой, оседая в груди невидимой пыльцой. И все вдруг становится таким понятным. Потому что его не встретила…

– Та-а-ак! – протягивает Лиза. – Ты имеешь в виду кого-то определенного?

– Нет. Никого я не имею ввиду, – отвечаю, обижаясь. Вот почему она затеяла этот разговор именно сейчас? В толпе шумного вокзала. Да еще и рядом с Максом! Знает ведь, как я стесняюсь и все равно гнет свою линию. – Да и неважно это уже. Вон, твой поезд уже скоро отъедет, а меня мама ждет. Пока!

Я сбегаю. Хотя и говорю себе, что поступаю правильно. Выйду на воздух, отдышусь спокойно, успокоюсь. Просто побуду в тишине.

Да мало ли, что мне нужно сделать для себя!

– Олеся! Ну ты чего? Обиделась что ли? – голос подруг бьет в спину, аккурат между лопаток.

Поднимаюсь на вершину первого пролета и, не удержавшись, оборачиваюсь. Натягиваю на лицо улыбку и машу ей руку.

Пока, Лиза.

Пожалуйста, никогда не меняйся. И… спасибо, что была в моей жизни. Я тебя никогда не забуду.

***

Выхожу на привокзальную площадь и падаю на ближайшую свободную скамейку.

О чем я думаю? О чем я думаю, господи? – спрашиваю себя в сотый раз. И хоть ответа на этот вопрос у меня нет, я знаю, что не перестану о нем мечтать. Несмотря на то, что умом прекрасно понимаю - это безумие, очередная несбыточная мечта. Где он и где я? Смешно же!

Всего один раз увидела человека и теперь думаю о нем каждую секунду. Накрыло и все тут. Прям с головой. Чувствую, это - он, тот самый. Или… хочу это чувствовать?

Сердце грохочет. Бьется где-то под горлом и будто запинается.

Медленно пытаюсь выровнять дыхание. Приказываю себе успокоиться.

Дыши, Олеся… Дыши! Иначе ведь даже мечтать о не сможешь. Делаю пару маленьких вдохов, сжимаю деревянное сидение и, закрываю глаза, подставляя лицо прохладному ветерку.

У нас в городе никогда не бывает настоящей зимы. Всегда тепло. Всегда сухо, несмотря на то, что до моря рукой подать. Никакой тебе зимней сказки…

Вздыхаю.

А где она, эта сказка?

Хотела бы я ее увидеть, один-единственный раз… хотя бы одним глазком…

Сутки. Ровно столько прошло с моего прошлого визита в больницу. Ровно столько, как я пытаюсь привыкнуть, что это конец. Финальная глава моей жизни. Грустный эпилог без права на «хеппи энд»…

Голос тети Люды все еще звучит в ушах, затмевая все остальные звуки. Ее слова, как осколки льда, впиваются в истерзанное болезнью сердце. Пронзают насквозь.