– Я сказала хватит! Немедленно прекратите! – не в силах терпеть этого больше, рискую подойти к ним, пытаясь ухватить за футболку Феда, но меня отталкивают в сторону и я падаю, громко вскрикивая, когда в колени впиваются острые осколки стекла.

– Черт, ах ты падла! – слышу рык Кира, а потом он подхватывает меня на руки, неся к дивану и кладя на него, прежде чем положить мои ноги себе на колени, тщательно осматривая поврежденные участки кожи, хотя у самого кровь из носа так и хлещет, а вид такой, что краше в гроб кладут.

– Отстань, это все ты виноват! – сердито бью его по руке, когда он тянется вытянуть один из осколков, застрявших в моей коже.

Выглядит все не так уж страшно, осколки мелкие и крови совсем немного, но это все равно больно. Я вне себя от ярости за то, что они тут устроили, так что даже не заостряю внимания на своей травме, пытаясь справиться с эмоциями, клокочущими в груди.

– Неси пинцет, Жека, – бросает Кир, игнорируя мое возмущение и попутно вытирая кровь из-под своего носа.

Я, наконец, поднимаю глаза на окружающих, но вижу только Дима, Жеку и Алекса, несущего аптечку. Фед и Стужа исчезли. Какого черта?!

– Вот, тебе бы тоже не помешало, – бросая аптечку Киру, говорит Алекс.

Тот, игнорируя его, открывает и достает перекись водорода, щедро поливая мои ранки, после чего берет пинцет у Жеки и принимается скрупулезно вытаскивать мелкие стеклышки, дуя на мои коленки, хотя все равно щиплет, отчего я крепко жмурюсь, сжав зубы.

– Какой заботливый братик наш Кир, кто бы мог подумать! – вставляет свои пять копеек Дим.

– Захлопнись! Мелочь, обезболивающих нет, потерпи до дома, – обращается уже ко мне брат, закончив с осколками и снова брызжа на меня перекисью. – Ходить можешь?

– Я-то могу, не инвалид, а ты можешь? – закатываю глаза, хотя внутри все сжимается от жалости, потому что злость поутихла и я теперь вижу, в каком он на самом деле ужасном состоянии.

– Идем тогда, – игнорируя мой вопрос, встает Кирилл, протягивая мне руку. – Жека, уборку я оплачу. Прости, бро.

– Да ниче, зато туса удалась, – фыркает его придурошный друг.

Брат твердо держит меня за руку, ведя к выходу, а потом спускаясь в лифте. Я не вырываюсь, так как боюсь, что его может повести в любой момент и он только для вида крепится, притворяясь, что ему не больно и он вообще железный человек.

– Может вызовем такси?

– Не волнуйся, я не пил. Не успел, – хмыкает он. – Довезу тебя в целости и сохранности.

Я не решаюсь спорить, потому что твердолобый дурак все равно не послушает. Вот если бы удалось как-то уговорить его поехать в травмпункт…

***

– Больно? – морщится мелочь, когда я выпускаю воздух сквозь зубы.

– Нет, продолжай, – говорю я. – Просто щиплет.

Причем щиплет адски. Мы с Дубовым хорошо потрепали друг друга, но я точно знаю, что у меня ничего не сломано, а ушибы заживут. Я даже слушать не стал уговоры Аси поехать в травмпункт, вырулил к дому, и правильно сделал, потому что теперь меня обхаживает личная медсестра с нежными ручками и сочувствующими глазами.

Стоило раньше сказать, что щиплет, потому что моя девочка сразу складывает губки бантиком и нежно дует на мою рассеченную бровь, обрабатывая ее какой-то вонючей хренью, прежде чем заклеить пластырем. Конечно, первым делом мы занялись моим носом, который уже перестал течь, а потом Ася взялась за меня основательно, чуть ли не искупав в хлоргексидине и потратив добрых двадцать минут на мое лицо. Буду завтра выглядеть, как урод из фильма ужасов.

– Снимай футболку, – стыдливо отводя взгляд, требует неожиданно мелочь и мой член дергается, потому что в воображении она на этом не останавливается.