Молодой арестант:

– Правда победит неправду. Ничего, будем терпеть до поры до времени.

Еврей:

– Такое собрание для нас – праздник!

Молодой арестант:

– Скажите нам: вы нас еще посетите?

– Да.

– Это хорошо, – отозвались несколько арестантов.

Арестант-старец:

– У нас очень много есть вопросов для вас, но за вами уже идет надзиратель. О, как жаль…

– Друзья мои, убеждения убеждениями, а вы для меня как братья дороги. Буду часто появляться среди вас.

Арестанты поблагодарили меня, и я вышел от них и с надзирателем направился на квартиру начальника, где уже стоял обед. За обедом начальник говорил мне о том, чтобы я без местной администрации не ходил к арестантам, дабы этим я не навлек на себя подозрение со стороны прокуратуры. Я понял его мысль и сказал ему на это, что арестанты очень сдержанны и деликатны.

Через часа два после обеда арестанты собрались в церковь, где я произнес для них еще одну проповедь. Вот она в кратком виде, как и все остальные:

«Я есть воскресение и жизнь» (Ин. 11:25).

– Милые и дорогие моему сердцу узники! Сегодня утром я произнес здесь пред вами слово о необходимости искания прежде всего Царства Божия, а в остальном Сам Бог позаботится о нас (см.: Мф. 6:33). Теперь позвольте мне во имя чистой правды произнести здесь речь о том, что сущая наша жизнь, как жизнь, – только Христос и во Христе. Без Христа нет жизни. Без Христа все то, что мы называем жизнью, на самом деле, есть что-то: и жизнь, и не жизнь, бытие и небытие, реальность и нереальность. Рассмотрим все это подробно и объективно. Мы сказали, что без Христа нет жизни – и это неопровержимый факт. Для точного вскрытия этого факта мы на время вообразим себе, что Христа не было и нет. И вот теперь без Христа взглянем на жизнь и на все ее ценности. Здесь вся наша жизнь представляется нам на первых порах сплошным ужасом, царством страшной смерти. Мы чувствуем в себе непреодолимую жажду быть и жить, не теряя в себе, конечно, личного самосознания, как своего личного «я». С этим вместе мы также и чувствуем в себе и вне себя какой-то роковой, неудержимый поток безвозвратного в нас изменения всех наших чувств, всех наших стремлений, мыслей, слов и даже дел. Наконец мы сознаем, что мы смертны, что рано или поздно нас не будет, мы исчезнем и исчезнем безвозвратно, навсегда.

Если это так, если действительно жизнь человеческая не имеет в себе никакой цели, никакого смысла и т. д., то я дерзаю обратиться сейчас только к вам и спросить вас: во имя чего вы так много перенесли и доселе переносите множество всякого рода лишений, страданий и даже мученическую смерть? Во имя нового строя общественной жизни? Но разве этот новый государственный строй внесет в вашу жизнь цель и смысл вашего бытия на земле? Разве он спасет вас от всеразрушающей руки неизбежной смерти? Нет, мои друзья, не обольщайтесь и не обманывайтесь ни силою человеческого творческого ума, ни свободою человеческой воли, ни другим чем-либо, ибо не наше произведение – космическая действительность, а наоборот – мы ее жалкие и ничтожные обыватели; не она в наших руках находится в качестве глины, а она нас лепит, точно скудельный сосуд, выполняя в этом единую волю Творца-Бога. Так что безумно думать, что человек может изменить по-своему бытие мира. Итак, какое жалкое существо – человек, – и сколь жалка его жизнь без Христа! Он появился в мире и не знает, зачем он появился; он умирает, не зная, зачем умирает, и не знает, зачем он в мире живет. Все вокруг него темно, мрачно и неведомо ему. Выхода ему из этого заколдованного круга нет никакого. Полное беспросветное отчаяние! Жизнь и смерть, бытие и небытие слились для него в какой-то чудовищный самораздирающийся и самопожирающий хаос, которому нет ни имени, ни названия. Вот лицевая сторона жизни без Христа. – Не то жизнь со Христом. Жизнь со Христом вся осмысленна и целесообразна. Под Его светлыми лучами она совершенно из хаоса освобождается и не только освобождается, но и становится одним биологическим, гармоническим целым с волей Божьей. При наличии Христа она имеет в себе высший смысл. Ее цель и смысл – не только все человечество, но и всю тварь через смерть и воскресение Христа привести в вечную, бессмертную, Триипостасную, Божескую жизнь. При наличии Христа сама естественная жизнь и, как это ни странно, она в качестве орудия жалости и любви Христовых к вам, мои узники, доселе стремится стать к вам так близко, нежно, но ощутительно воздействовать на вашу совесть, оживляя в вас нравственный ваш долг перед Богом и перед ближним вашим; она во весь рост поднимает в вас упавшую религиозность. Она временами зажигает сердца ваши огнем жгучей тоски о Христе, она самыми яркими красками рисует вам ваши добрые и злые дела. Она часто подносит к вашим устам плоды добра и зла, выросшие на вашей личной воле, чтобы, вкушая их, вы осознали, что для вас полезно и что вредно, что спасительно, что пагубно.