– Вашего мира? – переспросила она.

– Неужели еще не поняла? – чуть повернул голову, чувствуя, как дыхание девушки сменилось, становясь более частым. – На Астмаре процветает работорговля, человеческие женщины в приоритете. В ночь полной луны, когда открываются врата, довольно много охотников за наживой отправляются в Гордрит – ваш мир, возвращаясь оттуда с добычей, которая принесет им крупные суммы. Такую как ты могли продать даже правителю Астмара. Уверен, он бы заинтересовался столь необычным экземпляром.

– Ты опять начинаешь? – зашипела чужеземка, чуть грубее очищая рану.

– Эй, полегче! – рыкнул в ответ, внутренне усмехаясь. – Я серьезно! Знаешь сколько женщин из вашего мира я видел? Сотни! Но с такой яркой внешностью, никогда… Твои волосы напоминают о фениксах, а глаза отправляют на самые глубины океана. Только русалки имеют столь насыщенный цвет.

– Тебе бы в наш мир попасть. Рыжими там точно никого не удивить, – посмеялась Алиса. – У нас естественный цвет волос – редкость, так что ты что-то путаешь.

– Ничего я не путаю! – возразил я. – Как бы тебе объяснить. Когда ваши женщины проходят через врата, все искусственные изменения стираются. Начиная от краски на волосах и заканчивая рисунками на коже.

– О, так значит к заводским настройкам? – хмыкнула она, вводя меня в ступор. 

То, что говорила эта ненормальная иногда меня путало и казалось полной белибердой, но для нее, судя по всему, смысл был.

– Прости, что? 

– Не так важно. Значит сюда женщины попадают в своем естественном виде? И для чего же нас похищают? – на этом вопросе сердцебиение человечки участилось, а в голосе послышалось неподдельное беспокойство.

– Думаю, ты и сама можешь понять… – коротко ответил я, не желая рассказывать о тех ужасах, что уготованы “живому товару”. – Лучше скажи, то пламя… с тобой когда-нибудь прежде такое случалось?

– Точно нет! – поспешно ответила Алиса. – Я вообще не поняла, что это было!

– Ты можешь мне рассказать о своей жизни? Только не шипи снова, это важно! Тот огонь, что дремлет в тебе… Он почти исчез из нашего мира. И кроме него, ничто не может уничтожить одичавших.

– Что? Да нет же! – пискнула она. – А как же пламя дракона? 

– Ты удивишься, но оно бессильно против них, – устало выдохнул я, ощущая, как руки зеленоглазой пробивает мелкая дрожь.

– Сложно поверить… – только и произнесла чужеземка, замолкая на продолжительное время, и только когда раны были промыты, девушка заговорила вновь.

– Эти мази… Я не разбираюсь в них. Что обеззаразит? 

– Держи, – вложив ей в руку пузырек, выпрямил спину. – Только наноси толстым слоем. Она может шипеть, не пугайся!

Спустя мгновение, лопатка с мазью коснулась открытой раны и я задохнулся. Будто раскаленный металл стекал, проникая в кровь. Не сдержав шипение, я стиснул зубы и сжал пальцы в кулаки. И каково же было мое удивление, когда  на коже ощутил теплое дыхание и понял, что эта несносная девчонка дует на рану, как делают детям, когда пытаются облегчить боль от очередной царапины.

“И кто же ты такая, мелкая белка?! Строптивая колючка или ласковая русалка, взмахом ресниц способная заманить в свои сети…”

Алиса

Зеленоватая мазь напоминала перемолотые травы в неком подобии топленого масла, а ее запах походил на экзотические цветы. В общем от столь безобидного на первый взгляд средства я не ждала никаких сюрпризов, но когда мышцы на спине Дрогана забугрились в болевом спазме, а слух уловил скрип зубов, я поняла как сильно ошибалась.

Мужчина, хоть и пытался не выдавать своего состояния, испытывал безумную боль. И, судя по всему, она в разы превышала ту, что вызывали рваные раны.