Они так и стояли посреди кухни - Ульяна с ложкой, которую сжимала в руке, Аверин - напротив неё.    

- Он… примерно с тебя ростом. Глаза чёрные, даже какие-то странно-чёрные. Худой, бледный. В тёмной толстовке.        

- Понятно.       

- Знаешь, кто это?     

- Похоже, что да.      

- Лев?     

- Думаю, что он.       

Олег отошёл к столу и устроился за ним. Тревога была такой осязаемой, что он не мог понять, как от неё избавиться. Вот вроде бы Ульяна - целая и невредимая. И теперь он просто обязан сделать всё, чтобы эта ситуация не повторилась. И тем не менее, ему было страшно.      

- Я не хочу, чтобы ты так переживал.     
Жена подошла к нему, устроилась на коленях и посмотрела на него серьёзно.       

- Как я могу не переживать, если, по сути, из-за меня всё это и происходит?     

- Ничего не происходит. Я теперь буду осторожнее. Да и Лёва, возможно, ничего плохого мне не желал.      

Олег покачал головой и слабо улыбнулся.      

- Я так не думаю. Но собираюсь с этим разобраться.      

- Каким образом?      

Ульяна нахмурилась и застыла. Аверин сжал челюсти. Вот, что его волновало в первую очередь - всё тот же его эгоизм, из-за которого он подвергал теперь Ульяну опасности. Только теперь отступать было уже некуда.    

- Я съезжу к Веронике. Поговорим с ней по душам.      

- Нет! Может, это вообще был не Лев, мы же этого точно не знаем.       

- Вот и выясним всё.       

Он видел, что Ульяна хочет протестовать, потому просто приложил палец к её губам, давая понять, что смысла с ним спорить нет. И как бы ему ни хотелось забыть о наличии и Вероники, и Льва, придётся всё же отправиться к ним и поговорить. Если будет нужно - припугнуть, но чтобы больше они даже близко к Ульяне не подходили.            

- Всё, давай эту тему закроем. Я вообще жутко проголодался, а пахнет так, что с ума можно сойти.       

Уля поджала губы, но больше ничего говорить не стала. Просто поднялась с колен мужа и отправилась к плите, чтобы подать ему ужин.          

Спальный район даже не на окраине города, а за его пределами, даже с виду был мрачным и унылым, несмотря на то, что Аверин с Владом приехали к дому Вероники и Льва ещё засветло.        

- В машине подожди, окей? Не думаю, что помощь понадобится, - проговорил Олег, открывая дверцу.      

- Уверен? Я могу хотя бы на этаж с тобой подняться.      

- Уверен. Я ненадолго.         

Он вышел под ледяной дождь, который падал с неба вперемежку со снежными крупными хлопьями, поднял воротник пальто повыше и после небольшого промедления шагнул в сторону дома. В парадной было точно так же мрачно, как и во дворе. Он редко бывал здесь. Так, заезжал несколько раз, когда у них со Львом ещё оставалось хоть какое-то подобие общения. И стоило только оказаться тут снова, накатило ощущение безысходности. Аверин и приходил в себя потом довольно долго. Обострялось всё то, что угнетало его. В том числе и самоистязание, которое нет-нет, да иногда и проскальзывало - какова была степень его вины, что у Льва жизнь сложилась именно так?          

Возле двери в квартиру Олег снова остановился и помедлил. Желание развернуться и уйти, чтобы не вляпываться в это всё, а после вернуться к Ульяне, было огромным. Но это было бы проявлением трусости, да и он потом бы себя не простил, если бы Вероника или Лев вновь оказались возле его жены чёрт знает с какими намерениями.        

Аверин нажал кнопку звонка и держал её долго, пока с той стороны хлипкой двери не раздался отборный мат. Когда ему открыли, он едва удержался от того, чтобы не поморщиться - в нос ударил кислый запах, будто в квартире что-то протухло, причём давным-давно. На пороге стояла Вероника. Как обычно пьяная, в каком-то изношенном халате. Она улыбнулась ему зловещей улыбкой и отступила в сторону: