– Ждал и жду.

Муллет откашлялся.

– Ему что-то нужно, сэр? – нервозно осведомился он.

– Ему нужно стать поэтом. И я сделаю из него поэта.

– Поэта, сэр?

– А что такого? Я могу сделать поэта из двух палок и апельсиновой корки. Только бы они тщательно изучали мою брошюру. Этот субъект написал мне, объяснил все обстоятельства и выразил желание развивать свое высшее «я». Меня его случай заинтересовал, и я взялся обучить его по специальной методе. Сегодня он будет обозревать город с крыши, а потом опишет пейзаж своими словами. А я выправлю текст, объясню ошибки. Простенькое упражнение!

– Понятно, сэр.

– Однако он опаздывает на десять минут. Надеюсь, у него основательные причины. А кстати, где мистер Финч? Мне бы хотелось поговорить с ним.

– Мистер Финч вышел, сэр.

– Все время куда-то уходит. Когда его ждете?

– Не знаю, сэр. Все зависит от барышни.

– А, так мистер Финч ушел на свидание с барышней?

– Нет, сэр. Он ушел на нее смотреть.

– Смотреть? – Автор популярных брошюр снова не удержался и прицокнул языком. – Что за чепуха! Никогда не болтай чепухи, это тоже пустой расход энергии.

– Но, мистер Бимиш, это совершенная правда! Он с ней не говорит, а только смотрит на нее.

– Не понимаю.

– Как бы это объяснить?.. Недавно я приметил, что мистер Финч стал… м-м… э-э-э… ужасным привередой.

– Привереда – это кто?

– Ну, разборчивый очень, сэр. Когда выбирает, какой, например, костюм надеть.

– Так и говорите, Муллет, – «разборчивый». Избегайте жаргона. Стремитесь к чистому стилю. Почитайте мою брошюру «Английский язык». Значит, он…

– Разборчив в одежде, сэр. Наденет синий костюм с розоватой искрой, а потом вдруг остановится у лифта, вернется и переоденется в серый. А галстуки, мистер Бимиш! На него просто не угодишь! Вот я и подумал: «Ага! Пахнет жареным!»

– Что вы подумали?

– Пахнет жареным, верно, мистер Бимиш?

– Почему вы употребили эту отвратительную фразу?

– То есть, сэр, я хочу сказать: «Пари держу, он влюбился!»

– И как, выиграли?

– А то, сэр! – Муллет искрился лукавством. – Очень уж меня разобрало, и чего это с мистером Финчем творится? Я и позволил себе вольность, пошел за ним. Проследил до Семьдесят девятой улицы.

– А на Семьдесят девятой?

– А на Семьдесят девятой он стал эдак прохаживаться мимо большущего дома – там дома все такие, большущие. Вышла эта барышня, уставился он на нее, а она мимо проходит. Он посмотрел ей вслед, повздыхал, да и тоже пошел прочь. На другой день я опять позволил себе пройтись за ним, опять то же самое, только на этот раз девушка вернулась из парка, верхом там ездила. Уставился он на нее во все глаза, а она вошла в дом. Тогда он уставился на дом, да так надолго застрял, что мне пришлось уйти, ведь нужно было обед готовить. Это я к чему все: когда придет мистер Финч, зависит от барышни. Если она возвращается, он задерживается на подольше. Так что вернуться он может каждую минуту. А может и до обеда не прийти.

– Муллет, – задумчиво нахмурился Бимиш, – мне это не нравится.

– Нет, сэр?

– Похоже на любовь с первого взгляда.

– Очень даже, сэр.

– Вы читали мою брошюру «Разумный брак»?

– Да знаете, сэр, то одно, то другое… по дому дел полно…

– В этой брошюре я привожу веские аргументы против любви с первого взгляда.

– Вот как, сэр?

– Разоблачаю такую любовь как разновидность психоза. Брачные пары должны создаваться в результате разумного процесса. А что это за барышня?

– Очень привлекательная, сэр.

– Высокая? Низенькая? Крупная? Изящная?

– Изящная, сэр. Такая, знаете, цыпочка…

– Не употребляйте вульгаризмов! Вы хотите сказать, что она низенькая и толстая?