– Я уже совершил! – Влад кивком головы напомнил о затихшем на переднем сиденье охраннике.

– Ничего страшного…

– Хм! Да?!

– То есть он, ну, как вам сказать… Он тоже не человек. И не светоед – он биологическая машина. Что-то вроде подвижного маникена.

– А радовался за вас, как живой! – не особенно доверяя сказкам главного, Влад все же не мог не указать на явный промах в его теории.

– Они способны и радоваться, и расстраиваться. Им доступны все человеческие эмоции. Они помогают нам исследовать ваши реакции. Вы ведь воспринимаете их, как живых. А мы стараемся найти отличия, сделать копию идеальной, технически совершенной.

– Остальные?..

– Да, почти все. В других машинах еще два моих помощника, все прочие роботы. Они еще и наша охрана. Исполнители тяжелой работы. Мы ведь не можем использовать на этой планете современные средства. Это привлекло бы внимание галактического сообщества.

– Ты хочешь сказать, что и Инга…

Главарь замотал головой. Несмотря на страх, его глаза наполнились гордостью.

– Нет, что вы! Шинга не манекен! Происхождение Шинги скорее естественное, чем искусственное. Ее гены – результат нашей работы. Но развивались эти гены по стандартному, «человеческому» сценарию. Таких, как Шинга, у нас тридцать две единицы, но она – самая талантливая, самая чувствительная, самая активная. Она – лучшее из наших созданий…

– «Созданий»? – Влад поморщился. – Вы ее создали?

– Да!

– Но зачем?

– Для проверки моей теории.

– Твоей?! – Влад брезгливо поморщился. – Что еще за теория?

– Вам это будет не интересно. Если вкратце: в основе поступков всех живых существ лежит стремление оставить потомство. Поскольку вы разнополые, реализация основного инстинкта зависит от взаимоотношений полов, которые в цивилизованном обществе приняли завуалированную, неявную форму. Все ваши стремления связаны с потребностью самореализоваться, чем заслужить доверие полового партнера. Иногда вы даже не понимаете, зачем и к чему стремитесь. Вам кажется, что трудитесь для себя, живете лишь для себя…

– Причем здесь Инга?!

Влад устал от этой бессмысленной болтавни. Он слушал и одновременно бдительно слендил за всем, что происходит вокруг.

– Мы решили вырастить такое человеческое существо, которое станет консистенцией идеализированных половых признаков, некую обобщенную мечту любого представителя противоположного пола. Например, женщину, от которой любой человек-мужчина забудет о своем цивилизованном облике и отдастся естественным, животным порывам. Понимаете, эдакий катализатор эмоций, возникающих в процессе ухаживания – этапа, предшествующего непосредственному сближению…

– Зачем? – перебил Влад.

– Чтобы разделить физиологию и психологию. Понимаете, увидеть то, что вы, люди, называете любовью, в ярком, контрастном свете. Увидеть, что направляет вас, что заставляет совершать подвиги, что делает безумцами и разрушителями.

– То есть, Инга…

– Всего лишь лабораторный опыт, – улыбнулся главный. – Но очень успешный.

– Она – живой человек?

– Во всех отношениях такой же, как вы. Лишь с одной оговоркой: не может иметь детей. Это было необходимо, чтобы достичь безопасного многократного повторения некоторых опытов… Она человек, но, в отличие от вас, не принадлежит этому миру. Она пришла сюда с нами, она принадлежит нам.

– Хотите сказать, что я не могу ей помочь? Так?

– Не расстраивайтесь, молодой человек: вы стали жертвой эксперимента. Любой мужчина, который окажется рядом с этой девчонкой, потеряет способность быть разумным – гормоны завладеют его рассудком.

– Любой?!