– Спасибо, что решили дать мне шанс, – кивнул я и снова затих, ожидая, что он ещё скажет.

Мастер душ сел за рабочий стол, положил руки на зелёное сукно и снова вперил в меня взгляд. Я ответил тем же, а сам пытался понять, вспомнил я хоть что-нибудь или нет. Пока не обнаружил в голове никаких изменений в виде всплывших на поверхность воспоминаний.

– Очень надеюсь, что я не пожалею об этом решении, – вдруг сказал он.

– Не переживайте, Борис Владимирович, Вам не придётся. Раз уж так получилось, я постараюсь прожить нормальную жизнь нормального человека, за которого никому не будет стыдно.

– Я теперь знаю Ваше прошлое, и у меня сложилось впечатление, что так всё и будет, – довольно уверенно сказал Корсаков. – Оригинальный Александр Петрович Склифосовский к сожалению, выбрал не совсем правильную дорогу в жизни, которая привела к вполне ожидаемому результату с необычным развитием. Если Вы готовы приступить к хотя бы частичному восстановлению памяти, можем приступить прямо сейчас. Я сразу этого не стал делать, потому что решил сначала всё обсудить.

– Если возможно хоть как-то адаптировать меня к такой смене обстановки, буду Вам очень признателен.

– Хорошо, – сказал Корсаков и снова занял место возле меня, положив ладонь мне на лоб. – Может быть немного больно, а головокружение придётся потерпеть. Если будет невтерпёж, скажете.

– Договорились, – кивнул я и закрыл глаза, уплывая в новое незримое путешествие.

Перед тем, как окончательно отрешиться от реальности, в голове просвистела мысль, что назад вернусь уже не совсем я. Но, точно это буду я, а не бывший Александр Петрович, если я правильно понял Корсакова.

Ощущения в этот раз были совсем другими. Меня закружил хоровод картинок, статичных и подвижных, голоса, чувства, эмоции, ощущения. Это всё проносилось перед внутренним взором настолько быстро, что шла кругом голова и начало тошнить, скрутив в узел не только желудок, а всё содержимое брюшной полости. Жаль, что я успел позавтракать. Знать бы дело, лучше бы воздержался. Главное не похвастаться харчами на пижонский костюм тройку доктора, про свой я уже и не думал, в шкафу есть ещё.

Бешеный хоровод образов и событий в голове прекратился внезапно, словно выключили рубильник. Содержимое желудка так и не покинуло мой организм несмотря на настойчивые попытки. Я открыл глаза и судорожно вдохнул, словно только что вынырнул из-под воды.

– Ну, как дела, Александр Петрович? – осторожно поинтересовался Борис Владимирович. – Как себя чувствуете? А главное, кем?

– Всё в порядке, – пролепетал я, восстанавливая дыхание. – Я всё тот же человек, с которым Вы познакомились сегодня утром. И лишь частично тот, которого Вы знали до сегодняшнего дня.

– Память вернулась?

– Многое встало на свои места, но, к сожалению, далеко не всё, в основном обрывками.

– Ничего страшного, сейчас была только инициация. Воспоминания будут продолжать приходить по мере надобности и при определённых внешних стимулах. Так что надо просто продолжать жить и работать над собой.

– Понял, принял, – уже спокойно ответил я. – Вы ведь правда никому не скажете?

– Если только под пытками, – улыбнулся Борис Владимирович. – Что при моём образе жизни очень маловероятно. У меня просто нет недоброжелателей. Хотя, возможно я об этом просто не знаю.

– Я буду молиться всем богам, существующим и выдуманным, – торжественно начал я, – чтобы Вас никогда не постигла такая участь, я в этом лично заинтересован.

– Спасибо, достаточно существующих, – улыбнулся он. – У меня будет Вам один совет, держались бы вы подальше от Андрея Серафимовича Боткина, ни к чему хорошему это не приведёт, я Вам гарантирую.