– Ясно, – кивнул я. – Спасибо за информацию. Будем предельно осторожны. А сотрудничать с полицией в наших же интересах и неважно сколько времени на это понадобится.

– И ещё, Петр Емельянович, – повернулся он к отцу, уже забыв о моём существовании. Но меня ведь не прогоняют? Нет. Вот и постою пока здесь. – Вам обязательно следует обратиться в генеральную прокуратуру и в канцелярию его императорского Величества. Князь Баженов слишком большой человек в нашем городе и дополнительная поддержка не помешает. Заручившись поручительством двора, вы и нам руки развяжете.

– Да, конечно, я всё понимаю, – кивнул отец. – Я сегодня же подготовлю письма, приложу копии доказательных документов и утром отправлю.

– Я бы посоветовал обратиться на аудиенцию к императору лично, – сказал полицеймейстер и развёл руками, – но сейчас пока лучше никуда не выезжать. Вот держите визитку, там телефоны людей, которые будут с вами связываться, им же можете задавать любые вопросы. Всех остальных, представляющихся нашими сотрудниками, игнорируйте. Когда будете готовы, езжайте домой, вас будет сопровождать дежурная машина, она же будет охранять вашу территорию от посягательств до утра, пересменок в восемь. А мне уже пора, до скорого свидания.

Когда глава полиции ушёл, а дежурные сказали, что будут ждать нас на улице и тоже удалились, в квартире наконец воцарилась тишина. Нарушали её только невнятные звуки из клетки и жалобное мяуканье на кухне из-под потолка.

Виктор Сергеевич уже более-менее пришёл в форму, по крайней мере мог самостоятельно передвигаться. Он нашёл для меня в куче вывернутого наружу содержимого платяного шкафа, во что переодеться. Я даже не обратил внимание, что у меня практически вся одежда в крови. Его размер конечно не совсем мой, но на улице уже темно, а дома переоденусь в своё.

По его просьбе я вытащил клетку с попугаем в прихожую. Кот с навесного шкафа наотрез отказывался спрыгнуть, а идти ко мне на руки тем более. Уходить без него старик тоже не хотел, пришлось идти на хитрость. Помню, котейка очень любит сыр, а в холодильнике нашёлся небольшой кусочек чего-то очень пахучего. За этим лакомством кот готов был идти на край света. Но ел он его уже сидя на полу.

– Ну вот, теперь все в сборе, – сказал довольный Виктор Сергеевич, прижимая к себе три каких-то книги, наверно самое ценное из его немаленькой коллекции. – Можем идти.

Кота он посадил к себе на плечи, а я подхватил увесистую клетку. Ума не приложу, как я буду пихать это в машину, но на моё удивление, получилось. Правда снова горизонтально, по поводу чего птица начала возмущаться вслух. У интеллигентного человека даже птица достойно воспитана, ни одного неприличного слова, только недовольные интонации.

К нашему приезду как следует подготовились, Настюха по просьбе мамы накрыла практически праздничный стол. Маргарита вылупила глаза на кота и клетку с попугаем. Я ожидал уже от неё сложной тирады на грани приличия, но отец сказал ей какое-то волшебное слово, и она быстро ретировалась. Попугая определили в семейную библиотеку, среди шкафов с книгами он будет чувствовать почти как дома. Рыжий занял место недалеко у камина, но потом тоже ушёл в библиотеку, поближе к своему лучшему другу в клетке. Пришлось соорудить для него лежбище из старого пледа на подоконнике.

Во время ужина папа и мама наперебой рассказывали о проделанной работе, о собранных письменных свидетельствах, которые охотно подписали все, кто отказался сотрудничать в своё время с князем. Те же, кто согласился их использовать в повседневной практике, временно воздержались. Ничего, когда в суд по повестке вызовут, тогда они тоже во всём признаются и под всем подпишутся. Я тут подумал, а если их решат наказать за неправомерное использование непроверенных амулетов и тоже отправят на каторгу? Тогда больше десятка клиник в городе просто закроется. Надо как-то выкрутиться, чтобы они пошли как свидетели, иначе всем не поздоровится, такой борьбы с конкурентами я не люблю.