Она порывисто развернулась и, зло чеканя шаг, направилась на выход, но остановилась, когда заметила, что Стефан не следует за ней.

— Мне нужно поговорить с Эрикой, — сообщил он, прочистив горло.

— Только недолго, — попросила она раздражённо и покинула комнату.

Стефан сразу подошёл ко мне, попытался поймать мой взгляд, но я повернула голову в сторону, избегая смотреть в его глаза.

— Знаешь, — слабым голосом начала я, — когда на мой город пало проклятие, я думала, больше никогда не испытаю столь сильных эмоций: всепоглощающего горя, страха, отчаяния. Но сегодня… сегодня я испытала величайшее разочарование. В друге детства.

— Не говори так, пожалуйста, — он мягко взял меня за плечи, встряхнул. А когда я не повернула к нему голову, сжал мой подбородок пальцами, вынуждая посмотреть в его лицо. — Мы вместе с детства, Эрика. Нам пророчили брак. Мы этого хотели, даже когда твой отец был против. Обстоятельства изменились, но мы по-прежнему можем быть вместе, можем быть счастливы.

— Счастлива в этих обстоятельствах будет только твоя мать. О, Великая Сигурн, ты готов во всём её слушать. Если она решит присутствовать на брачной ночи, чтобы мы ничего не перепутали, ты и тут не станешь спорить, — я оттолкнула его руку и сделала несколько неверных шагов назад. — Исиль права, я дочь конунга, дочь великого рода. И мой долг его продолжить. С достойным мужчиной, Стефан. А каких детей принесёт твоя безвольная кровь?

— Мой род так же знатен и знаменит, — пророкотал он, дёрнув рукой.

На мгновение я решила, что он ударит. Но Стефан сдержался.

— А ты уверен? Отец готовился принять Сердце несколько лет и полгода боролся с ним, чтобы обуздать его силу. Не боишься, что и стихия не сочтёт тебя достойным?

— Не боюсь, — он выпрямил спину, глядя на меня словно свысока. — Ты сейчас злишься, потом свыкнешься. Вспомнишь, что я тебе друг.

— Друг? — я горько усмехнулась, мотнув головой. — Здесь я одна. У меня нет родных, нет поддержки. Откажусь от свадьбы — заставят, опоят. Что угодно. Сердце мне не удержать. Я и не имею права его удерживать. Оно станет твоим. Но имей в виду, лишь первая брачная ночь будет добровольной. Отдам Сердце, и на этом буду считать свой долг перед страной исполненным.

— Ты… — он громко вздохнул. Зелёные глаза пылали сотней эмоций, — ты остынешь, успокоишься.

— Это тоже сказала тебе Исиль?

— Эрика, — злость его мигом растаяла. Он расстроенно растрепал волосы. — Я же люблю тебя.

— Любовь не терпит принуждения, — отвернувшись, я направилась в свою спальню, больше не глядя на Стефана.

Посмотрю, что за наряды приготовили мне на свадьбу. Завтра предстоит надеть платье невесты вместо траурного одеяния скорбящей дочери.

***

Половину ночи я не могла заснуть. Измяла простыню, мечась в кровати то в безысходной ярости, то в неутолимой печали. И плакала, позволяя себе эту слабость. Меня загнали в ловушку, лишили надежды на спасение родных, даже шанса на счастливую супружескую жизнь. Эрика будто исчезла. Был лишь сосуд для огромной силы, который вскоре опустошат. Мне остаётся искать спасение лишь в детях от мужчины, что станет ненавистным. Если, конечно, меня не уберут раньше. Любовь Стефана может растаять, когда окажется, что его мечты не соотносятся с реальностью.

Наутро служанкам пришлось повозиться, чтобы придать моему лицу свежесть. Тело вымыли до скрипа. Волосы расчесали до блеска. И облачили меня в белоснежное платье свободного кроя. Невесте надлежало показать свою покорность перед богами. Но девушкам знатного происхождения разрешались украшения, потому мой наряд был расшит сотней мерцающих жемчужин.