— А я спала? — выгнула бровь, демонстративно не замечая дурной настрой оборотня.

В конце концов, он у меня тоже не из лучших!

— Ты же меня вырубил, — добавила сухо.

Чуть не придушил.

— Пять часов назад, — ухмыльнулся мужчина.

Твою ж…

Мать!

— Нехило, — подтвердила уже вслух, но не столь эмоционально, как про себя, хотя у самой прям зубы свело, с такой силой стиснула их. — Что с остальными? — перешла с более насущному.

Надо же чем-то себя отвлечь!

И пусть мой вопрос ничего не изменит по факту. Что случилось, то случилось. Остаётся лишь разгребать. Надеюсь, без особо тяжелых последствий. Для меня.

Оливейра точно поплатится!

— Кто именно тебя интересует? — поинтересовался в свою очередь оборотень всё также деланно безразлично, но вот глаза недобро прищурились.

И снова посетило непонятное колючее чувство, от которого волчья сущность сжалась в комок, ведомая элементарным инстинктом.

— Тео. Все, кто со мной был.

— А, ты про семейку свою ненаглядную, — заметно расслабился Оливейра. — Нормально они. Остались, где были, целые и невредимые. И даже в сознании, — опять усмехнулся непонятно чему.

И это не то чтоб прям сильно взбесило.

Но взбесило, да!

— Невредимые? — тоже усмехнулась встречно, пряча за этой эмоцией нахлынувшее раздражение. — Насколько невредимые? Как Матео Ньето?

Иначе почему я тут, с ним?!

Не могли они меня так просто ему отдать…

— Нет, не как Матео Ньето. Их я и пальцем не тронул. Но видишь ли, моя непокорная Веснушка, — поднялся он на ноги. — Твой Тео, конечно, как альфа, довольно силён. Даже очень силён, я бы сказал. Но… — шагнул ко мне ближе и поставил рядом с моей рукой мои же туфли. — Я сильнее, — добавил вкрадчивым голосом, склонившись ниже, выставляя руку сжатую в кулак для опоры рядом с моим бедром.

Где-то тут мое раздражение усилилось настолько, что и внешне проявилось. Возможно, потому, что в чужих словах определённо имелась некая правота. По той части, кто тут из всех на данный момент Сильнейший. Такое просто-напросто невозможно игнорировать, особенно — когда он так опасно близко. А возможно…

— Я не твоя. И уж тем более, никакая тебе не Веснушка, — скривилась брезгливо, подумала ещё немного, прокрутив на повторе все его изречения, и добавила мрачно: — Оливейра, ты не в себе?

Иначе как ещё расценить происходящее?!

А тот на мои слова вновь усмехнулся. Намного злее и жёстче, чем до этого. Склонился надо мной ниже, тронув отдельную прядь моих волос. Не просто притронулся. Как разряд тока пустил. Слишком много напряжения во мне в один миг появилось. Как если бы меня к электрическому стулу привязали. Вынесли приговор. Смертельный.

Настолько остро вдруг всё стало ощущаться…

Накрутил мокрый локон на свой палец и принялся водить его кончиком по моей груди, пристально следя за своими действиями, пока я в очередной раз стискивала зубы, стойко убивая в себе желание прикрыться, позволяя ему и дальше творить с собой всю эту хренотень.

И нет, не потому что я слабее, а он весь из себя такой излучающий превосходство, у меня против него ни шанса.

Надо же проанализировать, насколько глубока степень его психоза!

Пойму, в чём его проблема, будет легче избавиться…

— Ты меня таким сделала, — отозвался Николас обманчиво доверительным тоном, вернув внимание к моим глазам. — Моя Веснушка, — с нажимом повторил своё обращение.

Моя…

Кто?

Я?

Он серьёзно?

Я…

Да что я тебе такого сделала?!

Захотелось прокричать ему в лицо…

Не прокричала.

Зато каблук, за который уцепилась в порыве эмоций, сломала.

— Право сильнейшего, Аделия Вега, — продолжил он со сталью в голосе. — И никто тебя от этого не спасёт. От меня. Ты — моя, рыжик. Смирись. Или можешь не соглашаться. Уверяю, мне доставит огромное удовольствие ломать твоё сопротивление. Отличная выйдет игра, — закончил куда тише и с неприкрытым предвкушением.