А Соколовскому я просто-напросто оторву кокушки, если он осмелится ко мне подойти. А после выскажу все, что о нем думаю, чтобы в следующий раз хорошенько все взвесил, прежде чем спорить на девушку. Да и другим на пользу пойдёт, будет служить примером, что бывает с плохими мальчиками. 

Бегу на кухню и включаю чайник, а затем возвращаюсь в комнату, раздеваюсь и топаю в душ. К этому времени, пока я буду приводить себя в порядок, Ася уже должна проснуться. Она у меня ещё та соня, если бы не я, давно бы её уже выперли из универа за постоянные опаздывания. 

Кутаюсь в полотенце и шлепаю к шкафу, открываю его и, недолго думая, достаю комплект белого нижнего белья. Сразу скажу: ничего особенного, обычные лифчик и такие же труселя, стопроцентный хлопок. Дальше выбираю одну из любимых белых футболок и джинсы с высокой талией. Благо, апрель месяц выдался очень тёплым, и уже сейчас я могу позволить себе так одеться. Кофту, конечно же, прихвачу с собой, мало ли, вдруг похолодает. 

Натягиваю это все на себя, пару раз провожу расческой по волосам и, вуаля, я готова покорять этот мир. Беру свой рюкзачок, скидываю туда тетрадки и покидаю комнату. Пора завтракать. 

Сумку бросаю возле вешалки в прихожей и топаю на кухню. Ася уже здесь, разливается по кружкам кофе. Это ещё одна вещь, за что я её так люблю. С такой подругой и мужика не надо, кофе в постель с утра и она принести может. 

– Доброе утро, – здороваюсь, открывая холодильник. – Что будешь на завтрак? Омлет или яичницу? 

– Привет, – зевает она. – Мне без разницы. 

– Ну, тогда омлет, – решаю за нас двоих и принимаюсь доставать яйца и молоко. 

Пока я готовлю завтрак, Аська не спеша накрывает на стол. Режет хлеб, ставит масло и сахар, расставляет приборы. Обе молчим, я – потому что не знаю, как начать разговор о том, что передумала. Она – потому что ещё не до конца проснулась. 

– Слушай, Ась, – выкладываю на тарелки омлет и обращаюсь к подруге, – я тут подумала… давай отменим наш спор. Глупость вчера сморозила. 

– Струсила, значит? – хихикает она, мгновенно просыпаясь. – Я так и думала, что к утру ты передумаешь. 

– Ничего не струсила, – тут же завожусь. – Просто хорошенько все обдумала и пришла к выводу, что мне это не надо. 

– Ну-ну, пришла к выводу, – продолжает надо мной посмеиваться. 

– Я серьёзно! – Со злостью ставлю сковородку на плиту и поворачиваюсь к ней. – Лучше сразу послать Соколовского, чем терпеть его присутствие рядом целый месяц. 

– А как же наказать плохого мальчика? Не ты ли мне вчера об этом говорила? 

– Он сам себя уже наказал, родившись идиотом. 

– Ой, Ринка, делай как знаешь, но просто признай, что испугалась, что он может победить, и все, – лукаво смотрит на меня, помешивая свой кофе. 

– Ты, наверное, сейчас шутишь? Он никогда не сможет победить в этом споре. НИКОГДА. 

– Ну-ну. 

– Спорим? 

– Опять? – Она начинает хохотать. – А потом ты снова скажешь, что передумала? 

– Нет, – понимаю, что попалась. – Я доведу дело до конца. 

– Значит, все-таки собираешь влюбить его в себя? 

– Ага. – Сажусь за стол и принимаюсь за свой завтрак. 

Подруга продолжает хихикать, но больше ничего не говорит. Я же стараюсь не обращать на неё внимания, обдумывая план действий. На ум вообще ничего не приходит, потому что по части завоевания мужских сердец я полный профан. 

Господи, на что я только подписалась, и все из-за своей вспыльчивости и привычки бежать впереди паровоза. Говорю же, дура, причём таких ещё поискать надо. 

– Ладно, Ринка, не хмурься, я ведь буду рядом, – нарушает тишину Аська, участливо смотря на меня. – Уверена, ты справишься, ты ведь у меня вон какая красотка.