То есть, если удастся получить работу с оплатой в сорок серебряных и надбавкой для иномирян в тридцать серебряных, то мы обязаны отдавать Стейну шестьдесят монет. И жить на оставшиеся десять.

Это был просто грабительский процент! Убийственный!

И когда мы наконец смогли прочитать договор и осознали, в какую западню угодили, Аня не стала молчать и пошла ругаться со Стейном.

И больше её никто не видел.

Сам Аван на наши вопросы отвечал загадочным: «Она слишком много думала».

Так что мы всемером решили, что думать не будем вообще, особенно в присутствии Стейна.

Очень скоро девочки примирились со своей участью. Договор был подписан кровью и скреплён магией, его нарушение влекло мгновенную смерть подписавшегося, а умирать тут никто не хотел.

Я не хотела тоже. Но и мириться с тем, что уготовил нам подлый Аван Стейн, я не собиралась.

Уже утром все мы отправимся в столицу и пойдём поступать в Столичную Магическую Академию. Нас, конечно, всех примут, потому что в теории и магии мы прокачались знатно – Стейн нас не щадил.

И дальше всё тоже было понятно – к стипендии дадут надбавку, потому что мы попаданки. Затем через три года на работу. И в рабство до самой смерти.

Но у меня был свой план. Такой, что меня мгновенно убьют, если только что-то заподозрят. А если всё получится, то… меня тем более попытаются убить. И будут пытаться до тех пор, пока у них не получится.

Но я просто не могла смириться, как остальные. Не могла добровольно влезть в петлю. Тем более после того, как нашла выход из этой западни. Да, рисковый и невероятно опасный, но выход.

Страшно? Очень. Рискну ли? Без сомнений.

– Ты чего не спишь? Ночь на дворе, – Геля с подозрением вгляделась в мои глаза.

– Землетрясение было, – я даже не соврала, невнятно махнув за спину, – я испугалась.

Полина успокаивающе обняла меня за плечи, и мы втроём пошли обратно в здание.

Мне нравились эти девочки. Все, кто попал вместе со мной. Но… после того, как они смирились, мне начало казаться, что они боготворят Авана Стейна. Милена и вовсе не скрывала своего к нему восторга, не уставая говорить, как она благодарна ему за этот удивительный волшебный мир, в который он её провёл.

Я перестала доверять им. Не так, чтобы я всецело доверяла им прежде, но теперь меня не покидало ощущение нахождения среди врагов.

Я старалась контролировать каждое слово, каждый жест и взгляд и ничем не привлекать внимания. И до сих пор мне это удавалось.

– Где ты была? – из двери приюта вылетел Аван.

Высокий коренастый мужчина средних лет с грубыми чертами лица, короткими тёмными волосами с сединой и глубоко посаженными чёрными, очень умными глазами.

– Лера испугалась землетрясения, – за меня ответила Ангелина.

Я закивала и шмыгнула носом, тихо сказав ещё одну правду:

– У меня дома их не случалось…

– Валери, – со вздохом прервал Стейн, подчеркнув ту форму имени, на которую он изменил моё настоящее имя, – теперь твой дом здесь.

Конечно, потому что ты похитил меня, зная, что у меня нет ни шанса вернуться назад.

Но вслух я этого, конечно же, не сказала.

– Знаю, – за эти три месяца я научилась мастерски отыгрывать наивную, тихую и впечатлительную глупышку, – я просто очень испугалась…

Сработало. Как всегда.

Стейн притянул меня к себе и по-отечески обнял, как папа или дедушка, успокаивая дочку или внучку. Кого-то очень близкого и любимого.

Он всем нам неизменно демонстрировал свои любовь и доброту. Наверно, поэтому девочки его и боготворили. Потому что так проще и безопаснее, чем открыто выступать против него.

– Возвращайтесь по комнатам, – велел Стейн, подталкивая нас внутрь здания, – у вас завтра важный и сложный день, от которого будет зависеть ваша дальнейшая жизнь. Вы должны хорошо отдохнуть и быть уверенными в своих силах, чтобы пройти экзамены и поступить в Академию, как мы и планировали.