«Всё хорошо. Честно. Завтра утром наберу, любимый. Спокойной ночи.»

«Уговорила. Спокойной ночи, Колючка.»

Нахожу фотографию Бессмертного и целую. Сглатываю ком в горле. Спрятав телефон под подушку, прикрываю глаза.

Просыпаюсь слыша скрип двери моей комнаты. Замечаю силуэт, пытаюсь разглядеть. Во рту пересохло. На миг я даже пугаюсь. Но безумно любимый аромат бьёт в нос, приводит меня в чувства.

— Кирилл?

— Чш-ш-ш, — матрас подгибается под его весом. — Не смог без тебя уснуть. Решил приехать.

— Да ты сумасшедший! — шепчу я, обхватив его лицо руками. — Услышат же.

— А мы тихо... — смеётся, впиваясь в мои губы.

Главное, чтобы нас никто не застал. Тем более отец, который к утру уж точно будет дома. Знала бы я...

7. Глава 4

Обожаю его напор, прикосновения. Обожаю, когда так сжимает мои волосы в кулаке, тянет их назад, освобождая тем самым шею для поцелуев. Обожаю, когда он включает свет и разглядывает меня со всех сторон. Ненасытный мой. Неугомонный.

— Подожди. Да что ты...

Он просто затыкает мне рот очередным поцелуем. Я чувствую его желание. В голове туман, разум плывет. Не разрывая зрительного контакта, он стягивает с меня ночную сорочку, жадно разглядывая мое тело. Машинально облизываю пересохшие губы, расстегивая пуговицы его рубашки.

Он прекрасно знает, как действует на меня, поэтому специально отстраняется. Смотрит жадным и голодным взглядом. Уголки его губ приподнимаются. Ухмыляется, паршивец, снимая с себя джинсы вместе с боксерами. Не спешит ко мне. А я... Я не могу. Не могу ждать...

— Кир, — глухой стон вырывается из горла.

Прикрываю глаза, обиженно надувая губы. И тут же чувствую горячее дыхание на виске. Он нависает надо мной, целует в лоб, щеку, мочку уха. Меня словно током прошибает, когда его язык касается бешено бьющейся венки на шее.

— М-м-м.

Щетина царапает кожу. Влажными губами он проводит от плеч до груди. Одной рукой гладит мой живот, второй — сжимает затылок, чтобы я не отвернулась. Кирилл любит наблюдать за мной, когда вжимается в мои бедра своими.

— Боже, — не могу сдержать себя. Постанываю.

— Чш-ш-ш, — снова целует. — Не шуми, — и издает хриплый смешок.

Аккуратно двигается назад-вперед. Он никогда не делал мне больно. Помню наш первый раз, когда Кирилл был в шоке, увидев кровь там, внизу. Шептал нежные слова. И после этого несколько дней меня не трогал, хоть я и пыталась вывести его из себя. Временами сдержанный. Но больше всего постоянно голодный и ненасытный.

Он падает рядом и укутывает нас одеялом. Положив голову ему на грудь, я обвиваю его талию рукой, чувствуя сердцебиение. Он дышит часто, целует меня в макушку и обнимает в ответ. Я люблю этого человека. Безумно люблю. Жизнь свою без него не представляю. Понятия не имею, как я продолжу жить, если вдруг его не станет. Если вдруг, не дай бог, наши пути разойдутся.

Рядом с ним я становлюсь другой девушкой. Превращаюсь совсем в иную. Хоть не полностью, но покорную. Мне нравится слушаться его, нравится действовать по его правилам. Однако никак не могу перестать его ревновать. Страх потерять любимого человека меня убивает... Этот чертов страх меня погубит.

— Переезжай к нам, Лиз. Мама будет очень рада, — неожиданно заявляет Кир, опаляя висок горячим дыханием. Гладит руку, переплетает наши пальцы. — Я знаю, что сделал твой отец. Нужно свою жизнь устраивать и не давать возможности лезть никому, Колючка. Я устал.

— Что ты знаешь? Никита уже сообщил о произошедшем? — осторожно уточняю.

То, что отец мне врезал пощечину, брат точно скрыл. Потому что, знай об этом Кирилл, он нашу квартиру вверх дном перевернул бы.