– Всегда эти ублюдки так делают, – буркнул Салин. – Хорошо бы кое-кому головой за это поплатиться.

– Так и случилось. Квинтат погиб в бою. По-честному, как настоящий воин. Скверно только, что с собой слишком много забрал. Самое худшее из наших поражений с тех пор, как мы ступили на земли Британии.

– Погоди-ка, – вступил в разговор один из посетителей таверны. – Как такое могло случиться, когда мы взяли в плен Каратака? Ведь он вроде бы был их командующим? Нам говорили, что раз он здесь, в цепях, то все почти закончилось.

Макрон улыбнулся.

– Ладно тебе, приятель. Неужели ты веришь всему, что вывешивают на форуме?

– Если бы с ними был Каратак, все могло бы быть куда хуже, – сказал Катон. – Много хуже. Уже за это мы должны быть благодарны. Он нас десять лет за нос водил, пока мы его не прижали. Каратак из тех врагов Рима, которых я уважаю в силу многих причин.

Глаза Салина просияли.

– Вы с ним сталкивались, командир? В бою?

Макрон от души расхохотался и налил себе чашу до краев.

– Мы те, кто его в плен взял, в конечном счете, брат. Я и префект. В бою. Его и его семью.

Глаза ветерана расширились, а затем он широко улыбнулся.

– Тогда вы оба настоящие герои. Слышали, парни? У нас тут ребята, которые победили величайшего врага Рима! За тебя, центурион, за тебя, командир.

Салин резко вскинул руку, отдавая честь, и вздрогнул, ударив себя по лбу железным крюком.

– Прошу прощения, не знаю ваших имен.

– Центурион Луций Корнелий Макрон и префект Квинт Лициний Катон к вашим услугам.

Ветеран поднял чашу.

– Парни, за центуриона Макрона и префекта Катона!

Посетители таверны восторженно заревели и подняли чаши, расплескивая вино. Выкрикнув имена героев, они осушили чаши. Макрон поднял ответный тост, Катон же заставил себя улыбнуться, вспоминая, что, пусть они и вправду пленили вражеского командира, Каратаку вскоре удалось бежать, и его пришлось ловить снова. Об этом лучше не рассказывать. Катон с благодарностью кивнул Салину и остальным. Ветеран посмотрел на него и наклонился поближе.

– Так какой он, этот Каратак? Нам говорили, что он сущий великан, покрытый этими проклятыми татуировками, как все тамошние, что он вешает у седла головы побежденных врагов, что зубы подпиливает. А еще принимает участие в человеческих жертвоприношениях этих проклятых друидов. Это правда?

Катон не удержался и усмехнулся.

– А сам-то как думаешь? Это похоже хоть на кого-то из тех, с кем мы воевали в Британии? Да и вообще, в любом другом месте империи, если уж на то пошло? Каратак – обычный человек, воин, такой же, как я и ты. Не великан, не дикарь, можно сказать, даже не варвар. Просто человек, который возглавил свой народ, чтобы бороться с завоевателями, которые пришли, чтобы забрать их землю и поработить их. На его месте мы сделали бы то же самое… это все, что я могу сказать.

Катон осушил чашу и задумчиво поглядел на пьяниц.

Салин удивленно поглядел на него, слегка приоткрыв рот, а потом посмотрел на Макрона. Тот поскреб подбородок, прежде чем ответить.

– Дорога у нас долгая была, – сказал Макрон. – Хорошо посидеть со старым товарищем, поболтать, но нас ждут дела в Риме. Так что допьем вино и отправимся.

Ветеран понял намек, допил вино и встал.

– Благодарю за оказанную честь. Надеюсь, император достойно вознаградит вас.

– Хорошо бы так, – уныло ответил Макрон. – Но это уже совсем другая история, брат Салин.

– Ну, если будете возвращаться из Рима через Остию, загляните в таверну, может, встретимся. Вина на ваш выбор за мой счет.

Макрон ухмыльнулся.

– Тогда уж точно зайдем.