Я и не собирался сближаться с этим самым светом. В ближайшие несколько месяцев уж точно. Меня сейчас волнуют совершенно иные вещи. Хочется попросить у Екатерины как можно больше. Но лучше не торопиться. А вообще, странно, почему Никита Иванович прискакал так рано? Неужели, чтобы сообщить о столь незначительных новостях? Или это одна из ступеней продолжающейся проверки? Чем выше я поднимусь, не совершив ошибок, тем больше мне позволят надсмотрщики?

– У меня есть только одна просьба, уже озвученную Её Величеству, – отвечаю графу, – Касаемо обучения, то я собираюсь его продолжить. Можете донести до императрицы мою благодарность за столь знающих и приятных наставников. А самым главным моим желанием является возможность увидеть родных.

Сегодня вместо привычной четвёрки вельмож, занимающихся судьбой Иоанна Антоновича, в кабинете императрицы присутствовал граф Панин. Он только что закончил отчёт о состоянии дел, связанных с наследником. Сразу бросалось в глаза, что Никита Иванович доволен успехами своего подопечного. Будто именно ему принадлежит главная заслуга в столь стремительном освоении знаний бывшим арестантом. По крайней мере, он с удовольствием перечислил достижения Иоанна.

На самом деле ларчик открывался просто. Графу больше жизни необходимо стоять возле трона. Нет, он не алкал власти, наград или почестей. Никита Иванович одержим идеей. Как истинный фанатик с годами он всё сильнее убеждался в правоте выбранного пути и пытался наставлять на него окружающих. Пока это не было столь заметно, да и сам Панин сдерживал порывы. Но годы шли, а его идеи оставались неосуществимыми. И это начинало угнетать графа, вгоняя его в грех уныния.

Потому он вцепился в возможность обучать Иоанна. Ведь прежний подопечный трагически скончался, похоронив надежды на продвижение его идей в русском обществе. И вдруг такой шанс, предоставленный императрицей или судьбой. Он даже не почуял некоего подвоха. Ведь решение доверить ему нового наследника выглядело весьма странным. Уж больно много вельмож откровенно пеняло Панину на неверное воспитание и дурное влияние на Павла. Даже сама Екатерина размышляла о замене наставника для сына. А тут новое назначение фактически на прежнюю должность.

Некоторое время императрица размышляла, делая вид, будто обдумывает просьбу Ивана, озвученную графом во время отчёта.

– Спасибо за труды, Никита Иванович, – наконец произнесла правительница, – Мы оценим твои старания по заслугам. А пока ступай и исполняй возложенные на тебя обязанности. Сие дело важное и требующее повышенного внимания. Своё решение я озвучу в ближайшие дни.

Как только Панин расшаркался и удалился, Екатерина дёрнула шнур для вызова секретаря. Тихо звякнул колокольчик, и тут же открылась створка.

– Зови, – приказала правительница показавшейся голове.

Секретарь быстро кивнул и прикрыл дверь. Менее чем через минуту в кабинет вошёл Шешковский и церемонно поклонился.

Далее глава экспедиции уселся на указанный стул и стал ждать распоряжений Екатерины. При этом он умудрялся держать спину так ровно, будто проглотил лом. Но сейчас хозяйке кабинета было не до шуток, ходивших про её верного опричника.

– Ты читал доклад Никиты Ивановича? И сам наверняка знаешь поболее нашего ленивого графа, – императрица позволила себе лёгкую усмешку, – Что думаешь о просьбе Ивана? Не спешим ли мы с твоим прожектом ловли на живца?

– Иоанн Антонович действительно делает поразительные успехи в учёбе. Больше всего это касается арифметики и языков. С историей, танцами и этикетом у него гораздо хуже, – голос главы экспедиции, как всегда, был сух, – Я отправил людей выяснить, откуда такие поразительные способности. Ведь по приказу Елизаветы Петровны коменданту крепости в Холмогорах было запрещено обучать арестанта. Но здесь надо винить обычное русское разгильдяйство и произвол монахов, чьи позиции на севере всегда были сильны. Один из выживших иноков вспомнил, что отец Илия действительно обучал узника. Впрочем, как ещё несколько персон. Поэтому в раскрытии некоторых способностей Ивана нет ничего необычного. Большего пока найти не удалось. Многие люди умерли, иные отправились по имениям или на другой конец державы.