На флаерной площадке Елена глубоко вздохнула. В губернаторском кабинете атмосфера кажется удушающей. И не от состава воздуха, даже не от личности местного предводителя. Скорее – от ощущения безысходности, перспективы накатывающейся беды.

– Коммандер!

– Да, мэм? – Фишер остановился у трапа челнока.

– Нужно поговорить.

– Прошу на борт. Если разговор серьезный, военный челнок защищен от прослушки.

Она улыбнулась.

– У нас провинциальная планета, сэр. Люди не охотятся за тайнами друг друга. Прогуляемся?

– С удовольствием. В космосе мы не избалованы мелкими радостями.

Да. Нечасто прогуляешься под теплым солнцем субтропиков, особенно если через тридцать шагов, на краю Мидтауна, начинается влажная березовая роща.

– Разубедите меня, если я не права. В масштабах галактики и партнерства разумных рас это браконьерство – мелочь. Но подобная мелочь, если ее огласить, придать резонанс…

– Возможно.

Элегантный военный коснулся пальцами зеленого с сиреневым листка, точно поправил клапан на форме нерадивого сержанта.

– Мы не знаем толком их логики, – продолжил он. – Если судить человеческими марками, нашими союзниками являются чрезвычайно щепетильные существа. До истеричности.

– Простите, что вторгаюсь в сферу, для меня секретную. В прошлом имели место инциденты, отрицательно нас характеризующие, которые ставили все сотрудничество под вопрос?

– Вы правы. Информация закрытая. Абсолютно, – глаза коммандера блеснули, и впервые за время краткого общения Елена увидела в них подобие усмешки. – Сформулирую так: ваше беспокойство, обоснованно, шериф.

– Стало быть, союз двух цивилизаций может рухнуть. И мы потеряем много больше. Проклятье! – она закусила губу. – У вас есть полномочия на чрезвычайные меры?

– Смотря что понимать под чрезвычайными. Боюсь, уровня полномочий, на который вы намекаете, нет даже у оберкоммандера. Телодвижения, связанные с общим состояний взаимоотношений, нужно утрясать в Генеральном штабе…

– Для согласования требуется время, которого нет. Я поняла, – женщина резко остановилась, отчего военный проскочил на шаг вперед. – Сэр, у меня есть идея. Сырая, не скрою. Выслушайте ее хотя бы в порядке бреда.

Невозмутимое лицо офицера тронула легкая тень по мере сбивчивого изложения обещанного бреда.

– Вы сами понимаете, что это не просто выходит за рамки Устава и должностных полномочий. Я бы даже сказал – за рамки здравого смысла.

И Елена Браун нанесла четко выверенный удар в самое уязвимое место кадровых военных.

– Ради чего вы служите, коммандер? Ради исполнения инструкций или защиты нашей цивилизации? Вы сами убедились: практически все родители участников забав выгораживают своих чад. Поэтому единственный способ переломить ситуацию – заставить золотую молодежь самим отказаться от охоты. И за короткое время действенным будет только очень жестокий метод. Ваш выбор: спасти всех нас или спрятаться за параграфом инструкций?

Виктор плашмя упал в грязь. Мерзкая ледяная жижа, затекающая в комбинезон, на минуту отвлекла от ужаса положения и жгучей боли в ухе. Он встал на карачки и запустил пальцы за воротник, пытаясь выскрести липкие осклизлые комки.

На обрыве, где инопланетянин саданул его в ухо прикладом арбалета, стоит жара. У подножья градусов на тридцать холоднее.

Арбалетная стрела впилась в ствол упавшего дерева на расстоянии вытянутой руки. Вряд ли ублюдок промазал. Поторапливает. Вик поднялся и тяжело побежал вперед.

И так. Фастиане считаются лучшими друзьями человечества. На самом деле они развлекаются точно также, как Вик с компанией гонял аборигенов Канри… Немыслимо! Да, физически они не сильнее среднего землянина, но превосходят интеллектом, уровнем знаний. Собрались на охоту вдвоем, вооружившись арбалетом, нацепили мишени на щиколотку браслет, наверняка – с маяком, и обещали полчаса форы.